Встать под знаменем котов Будь готов! - Всегда готов!
Как-то ранним сентябрьским утром, в четверг, Квиллер уединился в своем кабинете, расположенном на первом полуэтаже, — его суверенной территории, куда сиамцам вход был строго запрещен. Он пытался написать статью в тысячу слов для своей колонки «Из-под пера Квилла», для пятничного номера газеты.
ЭМИЛИ ДИКИНСОН, КАК ТЫ НАМ НУЖНА!
«Я — никто. А ты?» — написала плодовитая американская поэтесса.
Я говорю: «Дай нам Бог побольше таких „никто". Нашей стране требуются не знаменитости, а „никто", которые ведут праведный образ жизни, потихоньку справляются с трудностями, не строят из себя героев, любят простые развлечения, чьи имена НИКОГДА не встретишь на страницах газет и чьи лица не будут смотреть на тебя с экранов телевизоров.
«Йау!» — прозвучал за дверью жалобный баритон.
За ним послышался вопль, но уже в исполнении сопрано: «Голод-а-йу!..»
Квиллер взглянул на часы. Было двенадцать — время полуденного угощения. Точнее, было уже три минуты первого, и сиамцы не желали мириться с таким опозданием.
Он распахнул дверь, чтобы взглянуть на мордочки двух столь настойчивых просителей.
— Я бы не сказал, что вы, ребятки, избалованы, — стал он выговаривать им. — Просто вы зациклены на еде.
Услышав такие слова, Коко и Юм-Юм молнией помчались вниз, а Квиллер, срезав путь, спустился прямо по металлической лестнице. Тем не менее первыми у камина оказались кошки. Квиллер разложил хрустящие закуски по мискам. Питание из раздельной посуды было последним завоеванием Юм-Юм на фронте борьбы за кошачьи права, к которым Квиллер всегда относился с пониманием. Подбоченясь, хозяин взирал на трапезу своих питомцев.
Сегодня Юм-Юм изменила свою тактику. Сперва она помогла Коко расправиться с его порцией, а затем они вдвоем вылизали до блеска ее миску.
— Ах вы безобразники! — раздраженно произнес Квиллер. — Не будете ли вы возражать, деспоты, если я вернусь к статье?
Довольные своей трапезой, сиамцы не обратили на его слова никакого внимания: они были чрезвычайно заняты приведением в порядок лапок и мордочек.
Л.Д.Браун "Кот, который улыбался"
ЭМИЛИ ДИКИНСОН, КАК ТЫ НАМ НУЖНА!
«Я — никто. А ты?» — написала плодовитая американская поэтесса.
Я говорю: «Дай нам Бог побольше таких „никто". Нашей стране требуются не знаменитости, а „никто", которые ведут праведный образ жизни, потихоньку справляются с трудностями, не строят из себя героев, любят простые развлечения, чьи имена НИКОГДА не встретишь на страницах газет и чьи лица не будут смотреть на тебя с экранов телевизоров.
«Йау!» — прозвучал за дверью жалобный баритон.
За ним послышался вопль, но уже в исполнении сопрано: «Голод-а-йу!..»
Квиллер взглянул на часы. Было двенадцать — время полуденного угощения. Точнее, было уже три минуты первого, и сиамцы не желали мириться с таким опозданием.
Он распахнул дверь, чтобы взглянуть на мордочки двух столь настойчивых просителей.
— Я бы не сказал, что вы, ребятки, избалованы, — стал он выговаривать им. — Просто вы зациклены на еде.
Услышав такие слова, Коко и Юм-Юм молнией помчались вниз, а Квиллер, срезав путь, спустился прямо по металлической лестнице. Тем не менее первыми у камина оказались кошки. Квиллер разложил хрустящие закуски по мискам. Питание из раздельной посуды было последним завоеванием Юм-Юм на фронте борьбы за кошачьи права, к которым Квиллер всегда относился с пониманием. Подбоченясь, хозяин взирал на трапезу своих питомцев.
Сегодня Юм-Юм изменила свою тактику. Сперва она помогла Коко расправиться с его порцией, а затем они вдвоем вылизали до блеска ее миску.
— Ах вы безобразники! — раздраженно произнес Квиллер. — Не будете ли вы возражать, деспоты, если я вернусь к статье?
Довольные своей трапезой, сиамцы не обратили на его слова никакого внимания: они были чрезвычайно заняты приведением в порядок лапок и мордочек.
Л.Д.Браун "Кот, который улыбался"