**/**/****

Прошлую ночь кошки старательно не давали мне спать. Как всегда, завалилась я около часа. Только расслабилась и начала получать удовольствие - приперся Васюта, ему стало холодно, и он полез под одеяло. Улеглись. Я задремала. Тут Василию стало жарко, и он как медведь поперся из-под одеяла, и плюхнулся на пол. Я повернулась на другой бок и задремала. Василию стало холодно на полу и он опять полез под одеяло. Я пустила и снова задремала. Скоро Васюте опять стало жарко и он вылез из-под одеяла, тут я уже сообщила ему, что я думаю по этому поводу.



Через некоторое время Васе опять стало холодно...Тут я просто зашипела и послала его подальше. Дальнейшее помнится смутно - кошки на груди... на шее... на голове (а я отпихиваю Тохину ногу с глаз)... кошки под мышкой... кошки на ногах... В конце концов Тоха решила, что я достаточно выспалась и затеяла веселую игру - с разбега прыгала на маркизы, на шторы, на стекла, на цветы, на ковер в углу, на стены, на Васюту, на меня... Мама, на что эта дрянь не прыгала? Ни ремень, ни расстрел из прыскалки не возымели эффекта, пришлось отправить наглую морду в "карцер" - промежуток между входными дверями. Она принялась негодующе орать: "Как?! Меня?! Закрыли?! Да я вас! Да у меня папа прокурор!"



Я попыталась все-таки хоть на полчаса расслабиться и получить недополученное удовольствие. Но не тут-то было! - как говорил один товарищ в "Собаке Баскервилей. Васюта принялся делать подкоп, чтобы выпустить подружку. Причем стоило только приподняться, как он тут же с видом полной невиности вылетал в комнату. А я чо? Я ничо!

О-ооо... Наверно, поэтому на работе мне пришла мысль написать исследование на тему - как рождается слэш...



**/**/****

Мама приходит с работы,

В кошек швыряет боты...

- Пии! Пии! Пии-пи! Два придурка пии! Пии твари! Уроды долбанутые! Какого пии! вы пии! Пии! Пии! Сволочи! Пии! Иди пии! отсюда, гадина! А ты, дурак здоровый, куда смотришь! Пии! бы ей как следует!

Монолог то и дело перекрикивает Тоха, как самая виноватая:

- Мамочка! Миленькая! Не ругайся, пожалуйста! Я нечаянно! Я не хотела! Оно само! Я больше не буду! Мамочка, давай я помогу!

- Пии! Пии! Пии!

- Мамочка, я все уберу, только не кричи так страшно! Мамочка, ну дай я тебя поцелую! Я тебя так люблю! Ты больше не сердишься, правда?



Все это время Василий благоразумно отсиживается в мертвой зоне бушующего тайфуна и отмалчивается. Наконец все убрано, пакет с собранным мусором водружен на место, занавески кое-как привешены, мочалки и прихватки разложены, постель поправлена, обувь и стиральные порошки закинуты (табуретку тащить влом) обратно на антресоль, и бедная "мамочка" доползает до кухни.



Перед ней на столе с видом "ну ты и орать, мать" незамедлительно материализуется Василий. Попытки спихнуть его превращаются в сцену из "Полосатого рейса" (помните, героиня воюет со львом?). Василий экстренно врастает в стол всеми своими четырьмя килограммами четырех лап и хвоста и начинает изображать Вольфа Мессинга: "Раз-два, мы не ели, три-четыре, есть хотим. Подавайте нам скорее, а то повара съедим. Раз-два, мы не ели, три-четыре, есть хотим. Подавайте нам скорее, а то повара съедим. Раз-два, мы не ели, три-четыре, есть хотим..."



(с)Mai