Ветеринарный справочник для владельцев кошек

[Бродячий огонек]

В книге представлена информация по кормлению, уходу и содержанию кошек, а также советы по оказанию первой помощи при различных состояниях, угрожающих жизни этих животных. Приведено описание наиболее часто встречающихся заболеваний и способов их лечения.
Для широкого круга читателей.

Автор: Дорош Мария
Издательство: Вече
Год: 2006
ISBN: 5-9533-1644-5
Серия: Наши питомцы
Формат: PDF
Кол-во страниц: 772
Размер файла: 1,62 Мб

samka.ifolder.ru/9128319
depositfiles.com/ru/files/027laoa7b
letitbit.net/download/1b619d811152/Veterinarnyi...

взято отсюда

@темы: ЗаКОТовки - воспитание и уход, КОТтейль - вопросы по кошкам

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

Загадочные кошки (BBC)

[Бродячий огонек]

Название: Загадочные кошки (BBC)
Жанр: познавательная передача
Длительность: 48 мин.
Размер архива: 387 MB
Передача ВВС о наших мурлыкающих собратьях.
В фильме есть интересные факты о кошках, но даже просто наблюдать за шалостями этих мохнатых комочков - одно удовольствие. =)
отсюда

ссылки

Rapidshare:
rapidshare.com/files/159159633/catz.muviki.nnm....
rapidshare.com/files/159160282/catz.muviki.nnm....
rapidshare.com/files/159160947/catz.muviki.nnm....
rapidshare.com/files/159161545/catz.muviki.nnm....

IFolder:
bigman.ifolder.ru/f275706

Архивы на Рапиде и ИФ совместимы, и содержат 5% информации для восстановления.

@темы: КОТтразведка - кошачье видео

---

Художественная литература о кошках

[kassid]

Тэффи "Кошки"

Я позвонила.
За дверью голос Оли — я его отлично узнала — отчетливо проговорил:
— Анна! Открой скорее. Я не могу встать. Николай держит меня за плечо и дует мне в нос.
«Николай? — подумала я. — Почему вдруг Николай? Ее мужа зовут Дмитрий, Митя. Положим, я не была здесь уже три года. За это время многое могло измениться. Был Митя, а теперь, значит, какой-то Николай...»

Горничная открыла дверь. И вдруг восторженный вопль:

— Милюсеньки мои маленькие! Дусики мои пусики!

— Однако, как она меня любит! — улыбнулась я.

Оля, пушистая, душистая, золотистая, такая же, как была три года тому назад, подбежала ко мне, рассеянно чмокнула меня в щеку и, повернувшись лицом в столовую, умиленно заговорила:

— Ну, посмотри! Ну, разве не прелесть!

В столовой на обеденном столе сидел толстый бурый кот и зевал.

— Это Николай, — представила мне Оля кота. — Но мы его чаще называем Яковом. Ты можешь его погладить, только не сверху головы, а по животу, и не делай, пожалуйста, резких движений — эти коты резких движений не любят.

У меня не было ни малейшего желания гладить толстого кота по животу, и я только сочувственно покачала головой.

— Франц! Франц! — позвала хозяйка.

Это она зовет лакея, чтобы он помог мне снять шубку.

— Не беспокойся, Олечка, я сама.

Она посмотрела меня с недоумением.

— Как — сама? Он на твой голос не пойдет. Фра-анц! А вот и мы!

Из-за портьеры плавно вышел второй толстый бурый кот, потянулся и подрал когтями ковер.

— Франчик! — заворковала Оля. — Иди ко мне, моя птичка! Иди, моя звездочка! Иди, мой красавец неземной!

— Кссс... кссс! — позвала я. Исключительно из светской любезности, потому что мне было совершенно безразлично, подойдет к нам бурый кот или нет.

— Ах, что ты делаешь! — в ужасе воскликнула Оля. — Разве можно этих котов так звать! Это же не простые коты. Это сиамские. Это дикие звери. Они в Сиаме служат как стража. У королевского трона всегда стояли такие коты и стерегли короля. Они свирепые, сильные и абсолютно неподкупные. Они едят исключительно одно сырое мясо. Оттого они такие и сильные. Они еще едят варенье, копченую рыбу, жареную телятину, сухари, сыр, печенье, вообще очень многое едят, оттого они такие и сильные. И они безумно храбрые. Такой кот один бросается на бешеного буйвола.

— Ну, это, вероятно, не так часто встречается, — холодно сказала я.

— Что не встречается?

— Да бешеные буйволы. Я, по крайней мере, за всю свою жизнь...

— Ну, так ведь мы же не в Сиаме, — тоже холодно сказала Оля. — Ах да, я забыла — где же твои чемоданы? И почему ты не снимаешь манто? Вообще, все как-то странно... Я так рада, так рада, что ты, наконец, согласилась у нас погостить. Сестра Мэри придет к завтраку. Она тоже безумно рада тебя видеть и требует, чтобы ты непременно, хоть один денек, погостила у нее тоже. Но — это, конечно, между нами — она завела себе двух собак и совершенно от них одурела. Ну, понимаешь ли, — совершенно и окончательно. Впрочем, ты сама увидишь. Но какая ты милочка, что приехала! Какая ты дуся!

Она сморщила носик и потерлась щекой о мою щеку. Совсем кошка.

— Пойдем, я покажу тебе твою комнату. Вот здесь ты будешь спать, вот здесь отдыхать, здесь письменный стол, радио, граммофон, тут лежат коньки, если случайно понадобятся. Окна выходят в сад. Тишина. Только я должна тебя предупредить, чтобы ты не закрывала дверь, потому что Франц любит иногда ночью приходить на эту кровать. Так что ты не пугайся, если ночью он прыгнет на тебя. А вот и Мэри!

Мэри, высокая, гладко причесанная, в строгом тайере, честно посмотрела мне прямо в глаза и, как писалось в старинных романах, «крепко, по-мужски пожала мне руку».

— Искренно рада! — сказала она глубоким контральто. — Три года не видались. Постарела ты, голубушка, изрядно.

— Мэри! — с негодованием остановила ее Оля. — Ну что ты говоришь! Наоборот, — она такая дуся, она даже посвежела за эти годы.

Мэри сердито сдвинула брови.

— Прежде всего, — почему я Мэри? Почему, когда мы одни, ты зовешь меня «Марья», а как здесь посторонние, я немедленно превращаюсь в Мэри? И потом — почему не сказать правду близкому человеку? Зачем уверять, что она посвежела? Ведь за глаза ты про нее этого не скажешь? Она чудная, прелестная, я ее обожаю, но лгать ей в глаза не намерена, потому что слишком ее уважаю. Смотри, — вдруг переменила она тон обличительный на испуганный. — Смотри, — твой проклятый кот прыгнул на буфет, он разобьет чашечки!

— Никогда! — с гордостью сказала Оля — Эти коты необычайно ловкие. Они часто ходят по столу среди хрусталя и никогда ничего не заденут. Это ведь совершенно особая порода.

— А голубой сервиз? — сказала Мэри. — А китайская ваза? А лампа, чудная фарфоровая лампа? А хрустальный бокал для цветов?

— Ну, так что ж? — холодно отвечала Оля. — Они переколотили все хрупкое, теперь уж не страшно.

— Ага! — торжествовала Мэри. — Сама признаешь, что...

— Ну, однако, идем завтракать, — прервала ее Оля.

Толстые коты ходили между приборами, обнюхивали хлеб, тарелки.

— Милочки мои! — умилялась хозяйка. — Ну, разве не прелесть? Тютики мои чудесные!

А Мэри говорила мне вполголоса:

— Со мною она никогда так не нежничает, а ведь я ей родная сестра! А что бы она сказала, если бы я вот так влезла бы на стол, когда вы завтракаете, тыкалась бы носом в тарелки и возила бы хвостом по горчице?

— Ну, как ты можешь себя сравнивать?..

— Конечно, могу. И это сравнение, конечно, не в пользу твоего паршивого кота. Я человек, царь природы.

— Ну, перестань, пожалуйста!

Мэри сделала нетерпеливое движение, и вилка со звоном упала на пол. Коты вздрогнули, в одно мгновенье спрыгнули на пол и, подталкивая друг друга, бросились вон из комнаты.

— Ах, какая ты неосторожная! Разве можно их так пугать!

— А ведь ты всегда уверяешь, что они чрезвычайно храбрые и бросаются на буйволов.

Оля покраснела.

— Знаешь, милочка, — обратилась она ко мне и этим подчеркивая, что совершенно не интересуется замечанием Мэри. — Знаешь, эти коты — удивительные охотники. Их в Сиаме дрессируют на слонов, на тигров. Недавно к нам в окно залетела птичка. И вот в одно мгновение Франц подпрыгнул и поймал ее в воздухе. И потом, как дикарь, плясал со своей добычей. Он держал ее высоко в передних лапах и плясал, плясал. Потом живо подбросил ее, подхватил и мгновенно сожрал всю целиком, с клювом, с перьями.

— Низость, — отрубила Мэри. — Гнусные инстинкты. Собака никогда...

Жизнь вошла в свою колею.

Уехала Мэри, взяв с меня слово погостить у нее.

Оли часто не было дома. Я оставалась одна в большой тихой квартире. Одна с двумя котами.

Один из них — тот, который плясал танец победителей с мертвой птичкой в лапах, — не обращал на меня ни малейшего внимания и даже подчеркивал, что я для него не существую. Он нарочно ложился на пороге, когда видел, что я иду из комнаты, шагал через меня, если ему так было удобнее пробраться в угол дивана. Когда я писала, он садился прямо на бумагу, причем, для пущего презрения, спиной ко мне. Сдвинуть его, тяжелого и толстого, было трудно, и я писала письма вокруг его хвоста.

Иногда неслышным диким прыжком он отделялся от пола и взлетал под самый потолок на кафельную печку и там, подняв хвост дугой, вертелся, как тигр на скале.

Но главное его занятие, наиболее выражающее презрение ко мне, заключалось именно в том, чтобы не давать мне проходу. Здесь он даже шел на известный риск, потому что сплошь и рядом впотьмах я наступала ему на лапу, и он с визгом бежал на меня жаловаться хозяйке. Но системы своей он не бросал. Может быть, надеялся, что в конце концов удастся свалить меня на пол?

Второй кот, Николай, он же Яков, — вел себя иначе. Этот садился передо мной на стол и глазел на меня, как говорится, во все глаза. Глаза у него были огромные, бледно-голубые, с большими черными зрачками. Смотрели они неподвижно, не мигая, были почти белые, и оттого казалось, что смотрит кот в ужасе.

Так смотрел он на меня полчаса, час. И ничего ему не делалось. Спешить, очевидно, было некуда. Сидит и смотрит.

Как-то утром просыпаюсь от того, что кто-то дотронулся до моих колен.

Кот! Кот Николай.

Он медленно, мягко переставляя лапы, насторожившись, словно прислушиваясь, шел к моему лицу. Я прищурила глаза. Он вытянул морду, подул мне носом на брови, на ресницы, на рот. Щекотно, смешно. Я открыла глаза. Он отодвинулся, прилег и зажмурился. Спит. Я тоже зажмурилась, будто сплю, и исподтишка через ресницы наблюдаю. Кот спит. Однако вижу, один глазок чуть-чуть поблескивает щелкой. Подлец подсматривает! Какое нечестное животное! Собака никогда бы... Положим, я сама тоже зажмурилась и подсматриваю. Но ведь я человек, царь природы, я произвожу наблюдения над животным. Одним словом, мало ли что.

Кот поднялся, подул мне прямо в нос, вытянул лапу и, втянув поглубже когти, вдруг потрепал меня по подбородку. Потрепал снисходительно, свысока и очень оскорбительно, как какой-нибудь старый жуир понравившуюся ему горничную. Я открыла глаза.

— Сейчас же уходите отсюда вон, — громко приказала я. — Нахал!

Я произнесла эти слова совершенно спокойно, без всякой угрозы. Но эффект получился потрясающий. Кот выпучил глаза, вскинул лапы, мелькнул в воздухе вздернутый хвост, и все исчезло. Кот удрал.

Искали кота три дня, дали знать в полицию — кот исчез. Хозяйка была в отчаянии. Я помалкивала.

На четвертый день, выходя из дому, увидела я своего оскорбителя. Он сидел на заборе, отделяющем наш садик от соседнего. Сидел спиной ко мне.

— Ага, — сказала я насмешливо. — Так вот вы где!

Кот нервно обернулся, испуганно выкатил глаза, и тут произошло нечто позорное, нечто неслыханно позорное, не только для сиамца, красы королевской гвардии, но и вообще для каждого существа котячьей породы. Кот свалился! Потерял равновесие и свалился по ту сторону забора. Треск сучьев, скрип досок. Все стихло.

Кот свалился!

Так кончился наш роман.

Вечером я уехала.

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор, КОТовщина - литература о кошках

---

[kassid]

Читал я давеча в немецкой газете о британском коте сиамского происхождения по имени Каспар (пересказ статьи из британской Daily Mail). Котяра является закоренелым клептоманом. Причём ворует он не еду, что было бы для кота естественно, а разного рода материальные ценности, изымая их у соседей. Среди похищенного значатся: кукла, детские книги (серьёзная литература коту не по зубам, что ли?), перчатки, носки, трусы (или кальсоны - по-немецки нет разницы). Наиболее ценная добыча - бумажник, набитый деньгами, кредитными карточками и пр. И т.д. Добычу кот приносит хозяевам на кухню. А те стараются вернуть её законным владельцам назад. (Как они это с большинством вещей делают - для меня загадка. Только с бумажником ясно, там был адрес владельца.)
Надоело всё это хозяевам и те потащили кота к ... психиатру. Тот диагностировал у кота "очень низкий уровень самооценки". А воровство, дескать, "связано с неуверенностью в себе и со стремлением обратить на себя внимание". В качестве лечебного средства коту прописаны пятикратное (в день) кормление нежирным мясом и рыбой, приобретение для кота спецустройства для физических упражнений, подвешивание в кухне мячей на верёвочках (для кота), регулярное прослушивание толк-шоу по радио и пр. нетривиальные средства. Кроме того, теперь кот будет ходить не иначе, как с колокольчиком на шее, а всем соседям будут розданы водяные пистолеты для защиты своего имущества.

*

У моей мамы живет котенок - чересчур шустрый и глупый. Одно из его любимых занятий - запрыгивать на все имеющиеся возвышенности. Любимое его место для игр - кухня. И вот однажды мама готовит ужин, и, стоя у раковины, случайно бросает взгляд в сторону плиты... От увиденного она чуть в обморок не упала: представьте себе газовую плиту, на которой стоит кастрюля с водой, из которой выглядывает полосатая кошачья морда! Слава богу, под ЭТОЙ кастрюлей газ не горел...

*

Произошли эти леденящие кровь события не так давно - двенадцать лет назад. Итак, в одной из квартир города Киева, ввиду общесовкового дефицита лака для пола, обычный семьянин в обычных в то время семейных трусах натирал полы мастикой. Он стоял на одной ноге, а второй своей ногой с надетой на нее щеткой тер пол. Тем, кто знаком с конструкцией семейных трусов отечественного производства, не нужно объяснять, что происходило с гениталиями нашего героя в процессе шарканья одной ногой по полу. Они телепались. Да, да - именно телепались самым обычным, ритмичным образом.

Все было бы хорошо, если бы наш герой не был любителям животных. К несчастью, дома у него жил кот, который, в виду полной несвободы выхода из городской квартиры, нравом обладал отвратительным, что было к тому же усугублено врожденным хищническим инстинктом. Кот находился в комнате. Кот следил за хозяином. Кот видел что-то маняще подергивающееся под тканью трусов. И, может быть, кто знает, кот молился своему кошачьему богу и до последнего боролся с дремучими инстинктами. Теперь мы знаем: у него не получилось - он не выдержал. Он прыгнул и острыми когтями (зубами, деснами) вцепился своему кормильцу в гениталии.

Нечеловеческий вопль кормильца, бешеный мяв отрываемого от гениталий кота и звук падения поскользнувшегося на мастике тела был услышан сознательными соседями, которые после нескольких минут звонков в дверь позвонили на работу жене проходимца, который, по их мнению, в ее отсутствие развлекался с любовницей, оглашая территорию оргазменными криками. Примчавшаяся на зов жена, увидев окровавленного мужа, лежащего с надетой на ногу щеткой (падая, он ударился головой о батарею, раскроил себе череп и потерял сознание), вызвала скорую. Прилетевшие на вызов санитары привели пострадавшего в сознание, взгромоздили тело на носилки, и вышли на лестницу. Надо добавить, что происшествие это происходило в "хрущевке". т.е. никакого лифта не было. Каждый, кто хоть раз пытался спустить по лестнице хрущевского творения какой-нибудь предмет длиной более 2-х метров (носилки + ручки + толщина санитаров) может представить, как тяжело было труженикам "красного креста" выполнять свой долг.

Чувствуя себя в неудобном положении (все-таки мужчина, которого тянут на себе как бабу, чувствует себя неловко) пострадавший решил рассказать санитарам, как все произошло. Должно быть, санитары обладали слишком живым воображением. Гомерический хохот потряс парадное. Носилки упали на цементные ступени, что стоило нашему герою еще трех ребер. В таком вот виде он и был доставлен в больницу скорой помощи. К счастью, у него хватило ума рассказать эту историю маминой подруге после того, как она уже сделала ему все необходимые процедуры. Мораль: Язык твой - враг твой. Храните гениталии в недоступном для животных и детей месте!
с сайта

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

[Эрл Грей]

Пишет PaleFire
Распространенные ошибки начинающего кошковладельца

Репост из ЖЖ

У меня четверо разновозрастных, три кота и кошка. Не первые коты в моей жизни, да.

Ошибка: кошки не едят несъедобное. Фига. Едят и погибают: пакетики из-под сыра, мяса, масла, колбасы, шнурки и дождик елочный, вообще неопределимую дрянь.
Ошибка: коты осторожны. Черта с два: младший играл со средней, она прихлопнула его дверью, дурь плюс сквозняк - хвост сломан в двух местах. Зажил.
Ошибка: комнатные цветы безобидны. Щаз: жрут кактусы, старший кот жрет вообще любые сухие ветки и листья, включая аспарагус, плющ (ядовит для котов) и фикус.
Ошибки содержания. Неопытные хозяева ждут, что кошка - тихое животное. Угу, ага. У одинокой кошки едет крыша, потому что кошки все-таки животные социальные, пусть и на свой манер, а пара кошек чудесно спасают друг друга от одиночества - но их надо стерилизовать, но они скачут по ночам, но они хулиганят, особенно по молодости, но они вдвое больше гадят.
Ошибка кормления: кошка знает, сколько ей надо сухого корма, и больше не съест. Как же, как же, кастрированных приходится держать на диете и не давать кусочничать, потому что при свободном доступе к корму кастраты моментально наедают себе даже не граммы, а килограммы лишнего жира.
Ошибка: кастрированный кот не хочет кошку. Фига! Он только размножиться не может и территорию не метит, а трахается - только в путь, бедная наша кошка. И ее, бедную, фиг стерилизуешь: эти два оглоеда не дадут ей отлежаться со швами, а куда ее пристроишь на передержку на это время?
Ошибка: если кошка красивая, котят обязательно можно будет пристроить, и надо непременно обеспечить кошке/коту полноценную личную жизнь. Без комментариев.
Ошибка: корм должен быть известным. Совершенно не обязательно: я покупаю корм по совету нашего ветеринара, он дешевый (но я беру опт, 24 кг зараз), он совершенно не рекламируется по ТВ, у него нет фасовки мельче 12, что ли, кг - профессиональный корм, коты прекрасно себя чувствуют.
Ошибка: корм должен быть дорогим. При оптовой покупке кошачьего корма он обходится (в Москве) в 105 руб./кг, намного дешевле, чем развесной, и гарантированно надежный. Прекрасно хранится в пластиковых бутылях по 5 л., которые из-под питьевой воды.
Ошибка: бесплатная кошка - это дешево. С чего бы? Прививки, прогнать глистов, кастрация и стерилизация, переноска, миски, нормальный кошачий туалет, испорченная когтями мебель, разбитая посуда и мелочевка, цветочные горшки, шерсть на любой одежде, подбор правильного корма, витамины.
Ошибка: кошку можно кормить чем угодно.
Ошибка: если следить, то кошка не выпадет из окна. Не выпадет. Если поставить сетки. Мне пришлось ставить сетки на балкон и на оба окна - крупноячеистую пластиковую сеть для опоры вьющихся растений. Кошка ходила в гости к соседям. Десятый этаж. После того как младший кот отодрал сетку с одного угла и не упал с балкона только потому, что скрежет когтей по стальной обшивке балкона (снаружи) услышала я, проснулась, сообразила, что произошло и втащила этого дурака обратно, сетку пришлось укреплять и провязывать.
Ошибка: кастрированные коты не пахнут. Не пахнут, разумеется, если их сральник дважды в день убирать.
Ошибка: спокойный кот не обидит ребенка, особенно если тот любит кошек. Даже спокойного кота можно загнать в угол: дочка так пару раз загнала в угол старшего кота, что глаз он ей не выдрал только потому, что у него размах лапищи больше, чем у нее глазница. Дочка щеголяет шрамами над бровью и на носу, но целился-то кот в глаз. Она очень любит кошек, очень. Но в последнее время поумнела достаточно, чтобы играть с коллекцией плюшевых, а не с живыми.

Перечислять, наверное, до бесконечности можно. Кошка - мелкий хищник со строго мясным рационом, достаточно капризный и хрупкий. Средний срок жизни кошки не квартирного содержания - два года.

paleflame.diary.ru/p53650649.htm

---

[Бродячий огонек]

14.11.2008 в 20:35

Пишет  BabyDi:

кошкожесты

14.11.2008 в 20:40

Пишет  Гемма:

Котояз

Спасибо Рагнару

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор

---

[kassid]

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор

---

[kassid]

Ночная гостья

По балкону кошка бродит.
Кошка чёрная как сажа.
Не поглаженная, вроде,
Не покормленная даже.

У неё глаза как плошки
И горят как два опала.
По балкону ходит кошка.
Как она сюда попала?

По кошачьему капризу,
Или может просто в шутку
Кошка прыгнула с карниза.
Может там темно и жутко?

Может там ужасно грустно
И безумно одиноко?
А у нас тепло и вкусно
Пахнут запахи из окон.

Кошка ходит по перилам,
Взгляд то вспыхнет, то потухнет:
- Что же там у вас сварили
И дают сейчас на кухне?

Кто у вас здесь чешет ушки?
Как у вас тут гладят спинки?
Где приносят на подушке
От колбаски половинки? –

Растворяясь чёрной крошкой
На чернильном фоне ночи,
К нам стеснительная кошка
Заглянуть тактично хочет.

- Ой, смущаться, право, бросьте.
Прогонять я вас не стану,
Заходите, кошка, в гости.
Можно я вам дам сметану?

Вот, попробуйте котлету.
Говорят, на крыше сыро?
Ах, какое нынче лето!
Не хотите ломтик сыра?-

Съев сметану и котлетку,
Напоследок, аккуратно
Кошка вытерлась салфеткой:
- Жаль, но мне пора обратно.

Я была совсем немножко,
Но признательна вам очень,
Мыр-мырси - сказала кошка
И исчезла в тёмной ночи.

mic29 - из "Кошкиной книги"

@темы: КОТострофа - стихи о кошках

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

Аццкий кот

[Бродячий огонек]

Версия хорошо проэпилированного аццкого кота Депресняка из хулиганского фэнтези «Мефодий Буслаев». После запуска на рабочий стол получает все удовольствия от жизни: ест всё, что подвернётся, запивает серной кислотой, катается на сноуборде и мотоцикле, мимоходом женится и мирно спит после бурного самовыражения. Биовампир, забияка, обладает кошмарным характером и чудовищным аппетитом.Задирает кого придётся, вплоть до каменных грифонов. На рабочем столе самовыражается по принципу «наглеж, дуреж и выпендреж». Он может: летать, кататься, спать, сидеть, питаться, ходить в туалет, рокер, заниматься любовью, стрелять по Вас из рогатки, выражаться словестно и др! Наведите на него мышку и правой кнопкой выбирайте его действия!

Язык: Русский
Size: 3,90 Mb
Скачать:
rapidshare.com/files/163565837/Cat_3.0.zip
отсюда

@темы: КОТовальня - кошачьи всякости

---

Художественная литература о кошках

[Бродячий огонек]

В. Осеева "Рыжий кот"



Под окном раздался короткий свист. Прыгая через три ступеньки, Сережа выскочил в темный сад.
— Левка, ты?
В кустах сирени что-то копошилось.
— Иди сюда! Живо! — позвал голос.
Сережа подбежал к товарищу.
— Чего? — спросил он шепотом.
Левка обеими руками прижимал к земле что-то большое, завернутое в пальто.
— Здоровый, как черт! Не удержу никак!
Из-под пальто высунулся пушистый рыжий хвост.
— Поймал? — ахнул Сережа.
— Прямо за хвост! Он как заорет! Я думал — все выбегут.
— Голову, голову заверни ему получше!
Мальчики присели на корточки.
— А куда мы его денем? — забеспокоился Сережа.
— Чего — куда? Отдадим кому-нибудь, и баста! Он красивый, его каждый возьмет.
Кот жалобно замяукал.
— Бежим! А то увидят нас с ним...
Левка прижал к груди сверток и, пригибаясь к земле, помчался к калитке.
Сережа бросился за ним.
На освещенной улице оба остановились.
— Давай привяжем тут где-нибудь, и все, — сказал Сережа.
— Нет. Тут близко. Она живо найдет. Постой!
Левка раскрыл пальто и освободил желтую усатую мордочку. Кот зафыркал и замотал головой.
— Тетенька! Возьмите кошечку! Мышей ловить будет...
Женщина с корзинкой окинула мальчиков беглым взглядом:
— Куда его! Своя кошка надоела до смерти!
— Ну и ладно! — грубо сказал Левка. — Вон старушка идет по той стороне, пойдем к ней!
— Бабушка, бабушка! — закричал Сережа. — Подождите!
Старушка остановилась.
— Возьмите у нас котика! Хорошенький, рыженький! Мышей ловит!
— Да где он у вас? Этот, что ли?
— Ну да! Нам девать некуда... Папа с мамой держать не хотят... Возьмите себе, бабушка!
— Да куда ж я его возьму, голубчики мои! Он небось и жить не станет у меня... Кошка к дому своему привыкает...
— Ничего, станет, — уверяли мальчики, — он любит стареньких...
— Ишь ты, любит...
Старушка погладила мягкую шерстку. Кот выгнул спину, вцепился когтями в пальто и забился в руках.
— Ах ты батюшки! Замучился он у вас! Ну давайте, что ли, авось приживется.
Старушка распахнула шаль:
— Иди сюда, миленький, не бойся...
Кот яростно отбивался.
— Уж не знаю, донесу ли?
— Донесете! — весело крикнули мальчики. — До свиданья, бабушка.

* * *
Мальчики присели на крыльце, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Из окон первого этажа на дорожку, усыпанную песком, и на кусты сирени падал желтый свет.
— Дома ищет. По всем углам, верно, шарит, — толкнул товарища Левка.
Скрипнула дверь.
— Кис, кис, кис! — донеслось откуда-то из коридора.
Сережа фыркнул и зажал ладонью рот. Левка уткнулся ему в плечо.
— Мурлышка! Мурлышка!
Нижняя жиличка в стареньком платке с длинной бахромой, прихрамывая на одну ногу, показалась на дорожке.
— Мурлышка, противный этакий! Мурлышка!
Она обвела глазами сад, раздвинула кусты.
— Кис, кис!
Хлопнула калитка. Под ногами заскрипел песок.
— Добрый вечер, Марья Павловна! Любимца ищете?
— Твой отец, — шепнул Левка и быстро шмыгнул в кусты.
«Папа!» — хотел крикнуть Сережа, но до него долетел взволнованный голос Марьи Павловны:
— Нет и нет. Как в воду канул! Он всегда вовремя приходил. Поцарапает лапочкой окно и ждет, пока я открою ему. Может, он в сарай забился, там дырка есть...
— Давайте посмотрим, — предложил Сережин папа. — Сейчас мы вашего беглеца обнаружим!
Сережа пожал плечами.
— Чудак папа. Очень нужно чужого кота ночью разыскивать!
Во дворе, около сараев, забегал круглый глазок электрического фонарика.
— Мурлышка, иди домой, кисонька!
— Ищи ветра в поле! — хихикнул из кустов Левка. — Вот потеха! Твоего отца искать заставила!
— Ну и пусть поищет! — рассердился вдруг Сережа. — Пойду спать.
— И я пойду, — сказал Левка.

* * *
Когда Сережа и Левка еще ходили в детский сад, в нижнюю квартиру приехали жильцы — мать и сын. Под окном повесили гамак. Каждое утро мать, низенькая, прихрамывающая старушка, выносила подушку и одеяло, стелила одеяло в гамаке, и тогда из дому, сгорбившись, выходил сын. На бледном молодом лице лежали ранние морщинки, из широких рукавов висели длинные, худые руки, а на плече сидел рыжий котенок. У котенка были три черточки на лбу, они придавали его кошачьей физиономии смешное озабоченное выражение. А когда он играл, правое ушко у него выворачивалось наизнанку. Больной тихо, отрывисто смеялся. Котенок забирался к нему на подушку и, свернувшись клубком, засыпал. Больной опускал тонкие, прозрачные веки. Мать неслышно двигалась, приготовляя ему лекарство. Соседи говорили:
— Как жаль! Такой молодой!
Осенью гамак опустел. Желтые листья кружились над ним, застревали в сетке, шуршали на дорожках. Марья Павловна, сгорбившись и тяжело волоча больную ногу, шла за гробом сына... В пустой комнате кричал рыжий котенок...

* * *
С тех пор Сережа и Левка подросли. Часто, забросив домой сумку с книгами, Левка появлялся на заборе. Кусты сирени закрывали его от окна Марьи Павловны. Засунув два пальца в рот, коротким свистом он вызывал Сережу. Старушка не мешала мальчикам играть в этом уголке сада. Они барахтались в траве, как два медвежонка. Она смотрела на них из окошка и перед дождем прятала брошенные на песке игрушки.
Как-то летом Левка, примостившись на заборе, помахал рукой Сереже.
— Смотри-ка... рогатка у меня. Сам сделал! Бьет без промаха!
Рогатку испробовали. Мелкие камешки запрыгали по железной крыше, прошумели в кустах, ударились о карниз. Рыжий кот сорвался с дерева и с шипеньем прыгнул в окошко. Шерсть стояла дыбом на его выгнутой спине. Мальчики захохотали. Марья Павловна выглянула из окна.
— Это нехорошая игра — вы можете попасть в Мурлышку.
— Так что же, из-за вашего кота нам и поиграть нельзя? — дерзко спросил Левка.
Марья Павловна пристально посмотрела на него, взяла Мурлышку на руки, покачала головой и закрыла окно.
— Ишь, недотрога какая! Ловко я ее отбрил, — сказал Левка.
— Она небось обиделась, — отозвался Сережа.
— Ну и наплевать! Мне в водосточную трубу попасть хочется.
Левка прищурился. Камешек исчез в густой листве.
— Мимо! На, ты попробуй, — сказал он Сереже. — Прищурь один глаз.
Сережа выбрал камешек покрупнее и натянул резинку. Из окна Марьи Павловны со звоном посыпались стекла. Мальчики замерли. Сережа испуганно оглянулся по сторонам.
— Бежим! — шепнул Левка. — А то на нас скажут!
Утром пришел стекольщик и вставил новое стекло. А через несколько дней Марья Павловна подошла к ребятам:
— Кто из вас разбил стекло?
Сережа покраснел.
— Никто! — выскочил вперед Левка. — Само лопнуло!
— Неправда! Разбил Сережа. И ничего не сказал своему папе... А я ждала...
— Нашли дураков! — фыркнул Левка.
— Чего это я сам на себя пойду говорить? — пробурчал Сережа.
— Надо пойти и сказать правду, — серьезно сказала Марья Павловна. — Разве ты трус?
— Я не трус! — вспыхнул Сережа. — Вы не имеете права так меня называть!
— А почему же ты не сказал? — пристально глядя на Сережу, спросила Марья Павловна.
— Отчего, да почему, да по какому случаю... — запел Левка. — Неохота разговаривать! Пошли, Сережка!
Марья Павловна посмотрела им вслед.
— Один трус, а другой грубиян, — сказала она с сожалением.
— Ну и ябедничайте! — крикнули ей ребята.
Настали неприятные дни.
— Старуха обязательно пожалуется, — говорил Левка.
Мальчики поминутно вызывали друг друга и, прижав губы к круглой дырке в заборе, справлялись:
— Ну как? Влетело тебе?
— Нет еще... А тебе?
— И мне нет!
— Вот злющая какая! Она нарочно нас мучает, чтобы мы боялись больше. А если б про нее рассказать, как она нас обругала... Попало б ей на орехи! — шептал Левка.
— И чего она прицепилась за какое-то несчастное стекло? — возмущался Сережа.
— Вот подожди... я ей устрою штуку! Будет она знать...
Левка показал на мирно спящего за окном Мурлышку и зашептал что-то на ухо товарищу.
— Да, хорошо бы, — сказал Сережа.
Но кот дичился чужих людей и ни к кому не шел. Поэтому, когда Левке удалось его поймать, Сережа проникся уважением к товарищу.
«Вот ловкач!» — подумал он про себя.

* * *
Укрывшись с головой одеялом и освободив одно ухо, Сережа прислушивался к разговору родителей. Мать долго не ложилась спать, открывала окно, и, когда со двора доносился голос Марьи Павловны, она разводила руками и спрашивала отца:
— Как ты думаешь, Митя, куда он мог деться?
— Ну что я могу думать! — усмехнулся отец. — Пошел кот погулять, вот и все. А может, украл кто-нибудь? Есть такие подлецы...
Сережа похолодел: вдруг соседи видели их с Левкой?
— Не может быть, — решительно сказала мать, — на этой улице все знают Марью Павловну. Никто так не обидит старую, больную женщину...
— А ты вот что, — зевая, сказал отец, — если утром кот не найдется, отряди Сережу хорошенько поискать по соседним дворам. Ребята скорее найдут.
«Как бы не так...» — подумал Сережа.

* * *
Утром, когда Сережа пил чай, в кухне послышались громкие голоса. Жильцы обсуждали пропажу кота. Сквозь шум примусов слышно было, как соседка Эсфирь Яковлевна бегала из кухни в комнату и кричала своему мужу:
— Миша, почему ты не интересуешься чужим несчастьем? Я спрашиваю, где найти этого кота?
Старичок профессор, заложив за спину коротенькие пухлые руки, взволнованно шагал по кухне.
— Пренеприятное событие... Невозможно оставаться равнодушным...
Сережа отхлебнул холодный чай и отодвинул чашку. «Все орут... и чего орут, сами не знают. Велика важность — кот! Если б еще служебная собака пропала...»
Из соседней комнаты вышла мать:
— Эсфирь Яковлевна! Вы не волнуйтесь, я сейчас отправлю Сережу на поиски.
— Ох, умоляю вас... ведь этот Мурлышка — чтоб он сгорел! — вся ее жизнь.
Сережа схватил тюбетейку и незаметно проскользнул мимо женщин.
«Вот тарарам подняли! Знал бы, не связывался, — с досадой подумал он. — А старуха тоже хороша! Расплакалась на весь двор!»
Его потянуло посмотреть на Марью Павловну.
Засунув руки в карманы и небрежно покачиваясь, он пошел по саду. Из-за забора выглянул Левка. Сережа подошел ближе.
— Слезай, — сказал он хмуро. — Наделал, дурак, шуму на весь двор.
— А что? Ищет она? — спросил Левка.
— Ищет... Всю ночь проплакала...
— Врешь! — усомнился Левка и сейчас же добавил: — А может, и правда?.. Ведь она знаешь как любила его...
— Я говорил, привязать за лапу только, а ты совсем отдал, дурак этакий!
— Эх ты! Испугался! — прищурился Левка. — А я вот ни чуточки!
— Идет, — тревожно шепнул Сережа.
Марья Павловна прыгающей, неровной походкой шла по дорожке. Седые волосы, связанные узлом на затылке, растрепались, и одна прядь рассыпалась по смятому воротничку. Она подошла к мальчикам.
— У меня Мурлышка пропал... Не видели вы его, ребятки? — Голос у нее был тихий, глаза серые, пустые.
— Нет, — глядя в сторону, сказал Сережа.
— Мы не видели, — поспешно добавил Левка.
Марья Павловна вздохнула, провела рукой по лбу и медленно пошла домой. Левка скорчил гримасу.
— Подлизывается... А вредная все-таки, — он покрутил головой, — такими словами ругается! «Грубиян»! Это хуже не знай чего! А теперь подлизывается: «Мальчики, не видали моего котика?» — тоненько протянул он.
Сережа засмеялся.
— И правда, сама виновата... Думает, если мы дети, так мы и постоять за себя не сумеем!
— Фи! — свистнул Левка. — Плакса какая! Подумаешь — рыжий кот пропал!
— Да он, говорят, у нее еще при сыне был. Так она его на память держала.
— На память? — удивился Левка и вдруг, хлопнув себя по коленке, захлебнулся от смеха. — Рыжего кота на память!
Мимо прошел старик профессор. Подойдя к раскрытому окошку Марьи Павловны, он постучал указательным пальцем в стекло и, положив локти на подоконник, заглянул внутрь комнаты.
— Ну как, Марья Павловна? Не нашелся еще?
Мальчики прислушались.
— А этот-то чего лезет? — удивился Левка.
— Жалеет ее, — шепнул Сережа. — Всем жалко почему-то... Обругала бы их, как нас, не стали бы жалеть! Пойдем послушаем: может, она на нас наговаривать ему будет.
Они подошли близко и спрятались за кустами.
Марья Павловна говорила:
— Долго он Колю забыть не мог... И на кладбище со мной ходил... Было что-то теплое, живое... Колино...
Окошко звякнуло. Мальчики испуганно посмотрели друг на друга. Старик профессор заволновался:
— Марья Павловна! Голубушка! Что вы? Что вы? Выручим мы вашего Мурлышку. Вот я тут придумал кое-что. — Он дрожащими пальцами поправил пенсне и полез в боковой карман. — Вот тут объявленьица я написал, хочу попросить ребяток расклеить где-нибудь на столбах. Только успокойтесь, пожалейте себя!
Он оторвался от окна и зашагал к дому.
— Ребята! Ребятки!
— Иди! — вдруг струсил Левка.
— Сам иди! — огрызнулся Сережа.
Старик подошел к ним.
— А ну-ка, молодые люди! К вам поручение имеется. Не откажите старику: сбегайте повесьте объявления где-нибудь на людных местах. А? Живенько! — Он кивнул на окошко. — Жалко старушку, надо помочь ей как-нибудь...
— Мы... пожалуйста, — промямлил Сережа.
Левка протянул руку:
— Давайте! Мы сейчас... быстро. Айда, Сережка!
— Ну-ну, вот и молодцы!
Мальчики выскочили на улицу.
— Прочти-ка, чего тут? — сказал Сережа.
Левка развернул листок.
— Пять рублей! Ого! Сколько денег-то! За какого-то рыжего кота! Спятил он, что ли?
Сережа пожал плечами.
— Все спятили, — хмуро сказал он. — Может, все жильцы дадут. Мой отец дал бы тоже. На кнопки, держи.
— А где повесим? На людных местах надо.
— Пошли к кооперативу. Там всегда народ толчется.
Мальчики побежали.
— А другую бумажку на вокзале повесим — там тоже много людей, — запыхавшись, сказал Сережа.
Но Левка вдруг остановился.
— Тпру, Сережка, стой! Ведь мы же влипнем с этой штукой, как мухи в мед влипнем! Ну и дураки! Вот дураки!
Сережа схватил его за руку.
— Бабушка принесет, да? И скажет про нас, да?
Левка, что-то соображая, яростно грыз ногти.
— Как же теперь быть? — заглядывая ему в лицо, спросил Сережа.
— Порвем, — топнул ногой Левка, — и в землю закопаем!
— Не надо, — сморщился Сережа, — все спрашивать будут... Опять врать придется...
— Ну и что — врать? В одно будем говорить!
— А может, бабушка принесла бы кота, и делу конец? Может, не рассказала бы про нас?
— «Может, может»! — передразнил Левка. — Понадейся на старуху, а она подведет, разболтает по всему двору.
— Верно, — вздохнул Сережа. — Никак нельзя! Папа сказал: «Подлецы украли какие-то...»
— Здорово живешь, еще подлецами сделают! Пошли за угол, порвем и зароем под скамейкой.
Мальчики завернули за угол и сели на скамейку. Сережа взял бумажки и, комкая их в руках, сказал:
— А она-то опять ждать будет... Пожалуй, и спать не ляжет сегодня...
— Ясно, не ляжет... А отчего у ней сын-то умер?
— Не знаю... Болел долго... А еще раньше муж умер. Один кот остался, а теперь и кота нет... Обидно ей все-таки!
— Ну ладно! — решительно сказал Левка. — Не пропадать же нам из-за этого? Давай рви!
— Сам рви! Почему я должен? Хитер тоже!
— Давай по-честному: ты одну и я одну! Давай! Вот!
Левка разорвал объявление на мелкие кусочки.
Сережа сложил бумажку и медленно разорвал ее пополам. Потом схватил щепку и выкопал ямку.
— Клади! Засыпай покрепче!
Оба облегченно вздохнули.
— Не ругала бы нас такими словами... — беззлобно сказал Левка.
— А про стекло она все-таки никому не сказала, — напомнил ему Сережа.
— Ну и ладно! Надоело мне с этим возиться! Я лучше завтра в школу пойду. Там наши ребята в футбол играют. А то все каникулы зря пройдут.
— Не пройдут... Скоро в лагерь поедем. Там хоть месяц без неприятностей поживем...
Левка нахмурился.
— Пошли домой, что ли?
— А что скажем?
— Повесили, вот и все! Одно слово соврать только: «Повесили».
— Ну пойдем!
Старичок все еще стоял у окошка Марьи Павловны.
— Ну как, ребятки? — закричал он.
— Повесили! — неожиданно крикнули оба.

* * *
Прошло несколько дней. О Мурлышке не было ни слуху ни духу. В комнате Марьи Павловны было тихо. В сад она не выходила. То одни, то другие жильцы навещали старушку.
Каждый день Эсфирь Яковлевна посылала мужа:
— Миша, иди немедленно снеси бедной женщине варенья. Делай вид, что ничего не случилось, и не поднимай вопроса о домашних животных.
— Сколько горя на одного человека навалилось! — вздыхала мать Сережи.
— Да, — хмурил брови отец, — все-таки непостижимо, куда это Мурлышка делся? И на объявление никто не явился. Надо думать, собаки загнали куда-нибудь беднягу.
По утрам Сережа поднимался в мрачном настроении, пил чай и бежал к Левке. Левка тоже стал невеселый.
— Не пойду я на твой двор, — говорил он, — давай здесь играть!
Как-то вечером, сидя на заборе, они увидели, как в окошке Марьи Павловны тихонько поднялась штора. Старушка зажгла маленькую лампочку и поставила ее на подоконник. Потом, сгорбившись, подошла к столу, налила в блюдечко молока и поставила его рядом с лампочкой.
— Ждет... Думает, он увидит свет и прибежит...
Левка вздохнул.
— Все равно не придет он. Заперли его где-нибудь. Я бы мог ей овчарку достать: мне обещал один мальчик. Только я себе хотел ее взять. Хорошая собака!..
— А знаешь чего? — вдруг оживился Сережа. — Тут у одной тетеньки много котят родилось, пойдем завтра попросим одного. Может, как раз рыженький попадется! Отнесем ей, она обрадуется и забудет своего Мурлышку.
— Пойдем сейчас! — соскочил с забора Левка.
— Да сейчас поздно...
— Ничего... Скажем: обязательно, обязательно надо скорее!
— Сережа! — крикнула мать. — Спать пора!
— Придется завтра, — разочарованно сказал Левка. — Только с утра. Я тебя ждать буду.

* * *
Утром мальчики вскочили рано. Чужая тетенька, у которой кошка родила шестерых котят, встретила их приветливо.
— Выбирайте, выбирайте... — говорила она, вытаскивая из корзинки пушистые комочки.
Комната наполнилась писком. Котята едва умели ползать — лапы у них разъезжались, мутные круглые глазки удивленно смотрели на мальчиков.
Левка с восторгом схватил желтенького котенка:
— Рыжий! Почти что рыжий! Сережа, смотри!
— Тетя, можно этого взять? — спросил Сережа.
— Да берите, берите! Хоть всех берите. Куда их девать?
Левка сорвал с головы картуз, посадил в него котенка и выбежал на улицу. Сережа, подпрыгивая, торопился за ним.
У крыльца Марьи Павловны оба остановились.
— Иди первый, — сказал Левка. — Она с вашего двора...
— Вместе лучше...
Они на цыпочках прошли по коридору. Котенок пищал и барахтался в картузе. Левка тихонько постучал.
— Войдите, — отозвалась старушка.
Ребята боком протиснулись в дверь. Марья Павловна сидела перед раскрытым ящиком стола. Она удивленно подняла брови и вдруг заволновалась:
— Что это пищит у вас?
— Это мы, Марья Павловна... Вот рыжего котеночка вам... Чтобы вместо Мурлышки был...
Левка положил картуз на колени старушки. Из картуза выглянула большеглазая мордочка и желтый хвостик...
Марья Павловна нагнула голову, и в картуз быстро-быстро закапали слезы. Мальчики попятились к двери.
— Подождите!.. Спасибо вам, голубчики, спасибо! — Она вытерла глаза, погладила котенка и покачала головой. — Всем мы с Мурлышкой хлопот наделали. Только напрасно вы беспокоились, ребятки... Отнесите котеночка назад... Я уж так не привыкну к нему.
Левка, держась за спинку кровати, прирос к полу. Сережа морщился, как от зубной боли.
— Ну ничего, — сказала Марья Павловна. — Что же делать? Вот у меня карточка на память...
Она показала на маленький столик около кровати. Из деревянной рамки глянули на мальчиков большие печальные глаза, улыбающееся лицо и рядом удивленная усатая мордочка Мурлышки. Длинные пальцы больного тонули в пушистой шерстке.
— Любил он Мурлышку... Сам кормил. Бывало, развеселится и скажет: «Мурлышка никогда нас не бросит, он все понимает...»
Левка присел на краешек постели, уши у него горели, от них было жарко всей голове, и на лбу выступил пот...
Сережа мельком взглянул на него: обоим вспомнилось, как царапался и отбивался пойманный кот.
— Мы уж пойдем, — тихо сказал Левка.
— Мы пойдем, — вздохнул Сережа, пряча в картуз котенка.
— Идите, идите... Отнесите котеночка, хорошие мои...
Ребята отнесли котенка, молча положили его в корзинку с котятами.
— Назад принесли? — спросила тетенька.
Сережа махнул рукой...
— Вот, — сказал Левка, перепрыгнув через забор и с размаху хлопнувшись на землю, — буду здесь сидеть всю жизнь!
— Ну? — недоверчиво протянул Сережа, присаживаясь перед ним на корточки. — Так не просидишь!
— Хоть бы в лагерь скорее ехать! — с отчаянием сказал Левка. — А то распускаешься только на каникулах и всякие неприятности получаются. Встанешь утром — все ничего, а потом — бац! — и наделаешь чего-нибудь! Я, Сережа, средство изобрел, чтобы не ругаться, например...
— Как это? Соли на язык посыпать, да?
— Нет. Зачем соли? Просто, как рассердишься очень, сразу отвернись от того человека, зажмурь глаза и считай: раз, два, три, четыре... пока злость не пройдет. Я уже так пробовал, мне помогает!
— А мне ничего не помогает, — махнул рукой Сережа. — Ко мне очень одно слово прицепляется.
— Какое? — заинтересовался Левка.
— Дура — вот какое! — шепнул Сережа.
— Отучайся, — строго сказал Левка и, растянувшись на спине, вздохнул. — Если б этого кота достать, тогда бы все хорошо было...
— Я тебе говорил, за лапу привязать...
— Дурак! Попугай несчастный! — вскипел Левка. — Ты мне только повтори это еще раз, я тебе таких пилюлей навешаю! За лапу, за лапу, за хвост! Искать надо, вот что! Балда дурацкая!
— Считай, — уныло сказал Сережа, — считай, а то опять ругаешься! Эх ты, изобретатель!

* * *
— Вот так мы шли, а так она шла. — Левка показал рукой на другую сторону улицы.
Сережа, прислонясь к забору, грыз зеленую веточку сирени.
— Старухи все похожи, — сказал он, — все морщинистые и сгорбленные.
— Ну нет, есть такие прямые, длинные, как палки, тех легко узнать. Только наша низенькая была...
— В платке, что ли? — спросил Левка.
— Да, да, в платке. Эх, какая старуха! — с горечью сказал Сережа. — Сразу взяла и утащила. Даже ничего не спросила толком: чей кот? Может быть, нужен очень?
— Ну ладно, — нахмурился Левка. — Найдем как-нибудь. Может, она близко живет. Старухи далеко не ходят...
— Километра два, а то и три любая старуха теперь может отмахать. Да еще в какую сторону...
— А хоть во все четыре стороны! Мы всюду пойдем! Сегодня в одну, завтра в другую. И в каждый двор будем заглядывать!
— Так все лето и проходишь! Хорошо, если до лагеря, а то и поплавать не успеешь...
— Эх ты, пловец! Спустил чужого кота чертовой бабушке и искать не хочет! — озлился Левка. — Пойдем лучше. Три километра напрямки!
Сережа выплюнул изо рта ветку и зашагал рядом с товарищем.
— Хоть бы раз в жизни повезло!

* * *
Но мальчикам не везло. Наоборот, дела пошли еще хуже.
— Где ты шатаешься, Сережа? Избегался, почернел... С утра до вечера пропадаешь! — сердилась мать.
— Да чего мне дома делать-то?
— Ну, в школу бы сходил. Там ребята на качелях качаются, в футбол играют...
— Ну да, в футбол! Очень интересно... Подобьют ногу, останусь хромым на всю жизнь, сама тогда бранить будешь. А то еще с качелей упаду.
— Скажите пожалуйста! — разводила руками мать. — Да с каких это пор ты таким тихоней сделался? То все приставал: «Купи футбольный мяч», — покоя нам с отцом не давал, а теперь... Смотри у меня, я твои штуки разгадаю...
Левке тоже влетело от отца.
— Что ты, говорит, как петух, на заборе торчишь? Займись, говорит, чем-нибудь наконец! — жаловался Левка Сереже.
Многие улицы были исхожены за это время. В одном дворе на крыше показался рыжий кот. Ребята опрометью бросились за ним.
— Держи! Держи! Заходи вперед! — кричал Левка, задрав вверх голову.
Кот вскочил на дерево. Обдирая коленки, Левка полез за ним. Но Сережа, стоя внизу, разочарованно крикнул:
— Слезай! Не тот: грудка белая и лицо не такое.
А из дома выскочила толстая тетка с ведром.
— Опять голуби! — закричала она. — Вот я вас отучу от своего двора! Марш отсюда!
Она взмахнула ведром и окатила Сережу холодной водой. На спине и на трусиках осела картофельная шелуха. Мальчики как ошпаренные выскочили за ворота. Сережа стиснул зубы и схватил камень.
— Считай! — тревожно крикнул Левка. — Считай скорей!
— Раз, два, три, четыре... — начал Сережа, бросил камень и расплакался. — Дура, дура, дура! Как ни считай, все дура!
Левка молча выжимал на нем трусики, отряхивая с них приставшую шелуху.

* * *
Ночью шел дождь. Шлепая босыми ногами по теплым лужам, Левка поджидал Сережу. Из раскрытых окоп верхней квартиры доносились громкие голоса взрослых.
«Нас ругают... — испугался Левка. — Обоих или одного Сережу к стенке приперли? Только за что?..» За эти дни как будто ничего плохого они не сделали. «Сделали не сделали, а взрослые, если захотят, всегда найдут, к чему придраться».
Левка спрятался в кусты и прислушался.
— В конце концов, я этого совсем не одобряю — получить себе чахотку из-за несчастного кота! — раздраженно кричала Эсфирь Яковлевна. — Она же маковой росинки в рот не берет...
— Бесполезное животное, в общем... — начал профессор.
Левка презрительно улыбнулся.
«Хорошо им разговаривать, а ей, бедной, даже и кушать не хочется, — с жалостью подумал он о Марье Павловне. — Если б у меня была овчарка, я бы ее любил, воспитывал, и вдруг бы она пропала! Ясно, обедать не стал бы... Квас какой-нибудь выпил, и все!»
— Ты чего стоишь? — толкнул его Сережа. — Пойдем скорей, пока мать занята!
— Пойдем, — обрадовался Левка, — а то скоро в лагерь!
Решено было сходить на рынок.
— Там старух видимо-невидимо! — клялся Левка. — Кто за молоком, кто за чем... Соберутся в кучку около возов — сразу всех видно. Может, и наша там.
— Я уж теперь ее помню — она мне снилась, — говорил Сережа. — Низенькая, сморщенная... Только бы увидеть такую!
День был праздничный. На рынке беспорядочно толкался народ. Сережа и Левка, поддергивая трусики, озабоченно заглядывали под каждый платок. Завидев подходящую старушку, они мчались ей наперерез, сбивая с ног домашних хозяек.
— Бесстыдники! Хулиганы! — кричали им вслед.
В самой гуще людей мальчики заметили школьного преподавателя.
Они спрятались от него за ларек, дождались, пока он скрылся, и снова забегали по рынку. Старух высоких, низеньких, толстых и худых было много.
— Но где же наша? — сердился Левка. — Хоть бы мяса пришла купить себе! Неужели она обед не варит?
Солнце начинало сильно припекать. Волосы прилипли ко лбу.
— Напьемся квасу, — предложил Левка.
Сережа вытащил из кармана двадцать копеек.
— Кружку на двоих! — заказал он.
— Хоть и на троих, — лениво буркнул торговец, вытирая платком красное лицо.
— Пей, — сказал Сережа, отметив пальцем середину кружки. — Пей до сих пор.
Левка, закрыв глаза, медленно потянул холодную жидкость.
— Пенки оставь, — забеспокоился Сережа.
Низенькая старушка в черном платке подошла к ним сбоку и с любопытством оглядела обоих.
— Не то я обозналась, ребятки, не то нет? — громко сказала она.
Сережа оторопело глянул на нее и с размаху толкнул товарища:
— Смотри!
У Левки цокнули зубы и на шею плеснул квас.
— Эх! — рявкнул он, растопырив руки. — Сережка! Она! Она!
— Бабушка, это вы? — задыхаясь, спросил Сережа.
Старушка закивала головой:
— Ну да, ну да...
Левка подпрыгнул и, размахивая кружкой, заорал во все горло:
— Старушечка! Миленькая!
Продавец, перегнувшись через прилавок, дернул его за трусики:
— Кружку верните, гражданин!
Левка, не глядя, сунул ему пустую кружку.
Сережа почесал затылок и облизнул сухие губы.
— Бабушка, бежим к вам домой! Сколько километров? Четыре, пять? — подхватывая старушку под руки, захлебывался Левка.
— Стой, стой! Батюшки мои, очумел ты, что ли? — отбивалась она.
— Пойдем, пойдем, бабунечка! — Левка на ходу чмокнул старушку в сухую щеку.
— Ишь как бабушку свою любят ребята! — расплылась в улыбке молочница. — Поглядеть любо!
— Затормошили совсем, — покачал головой какой-то старик.
— Напрямик! — орал Левка, расталкивая прохожих. — Жарь, бабушка!
— Голубчики, голубчики, весь народ повалили кругом себя!.. Лешие этакие! — сердилась старушка.
У ворот рынка она уперлась ногами в землю и тоненько закричала:
— Да чего вам от меня надобно-то?
— Котика рыжего, бабушка! Помните, мы отдали вам вечером на улице.
— Сестренка плачет по нем, исхудала, как спичка, — затянул Левка.
— Ишь ты... Назад, значит, взять хотите?
— Назад! Сейчас же назад!
— Вот-вот... Ну так бы и сказали, а то разорвали было на части.
— Да жив ли он еще, котик рыжий? — испуганно спросил Сережа.
Старушка вынула сложенный вчетверо платочек, обтерла лицо и, не спеша, засеменила по тротуару.
— Жив или нет? — простонал Левка.
— А с чего ему помирать-то? Толстый такой котище... И то правда, забирайте вы его лучше — бестолковый, страсть! Только и лазит по всей квартире, по всем углам нюхает...
— Пускай нюхает! Бежим, бабушка!
Старушка высвободила руку из Левкиных пальцев.
— Убери клещи-то! Такой и кот твой надоедный, как ты. Утром орет и ночью встанет орет. Совсем не нравится он мне. Уж я его дочке отдала.
— Как дочке? Какой еще там дочке? Раз, два, три, четыре...
— Насовсем? — ахнул Сережа.
— Зачем насовсем?! На подержание.
— Да где она живет хоть?
— Дочка-то? В Москве. Где же ей жить, там у ней детки...
— Адрес давайте! — сказал Левка, сжимая зубы.
— Какой адрес? Одна-то я не езжу туда. Город шумный... Покойник зять, бывало, и на метре прокатит...
Сережа махнул рукой:
— Пропал Мурлышка!
— Ну нет! — закипел Левка. — Я и в Москву поеду, и с покойником на метро прокачусь. Как щепка высохну, а достану этого кота!
— Да чего его доставать-то? — вдруг сказала старушка. — Привезла его вчерась дочка. Вот домик-то мой. Заходите, гостями будете!
Она круто свернула к маленькому крылечку, зазвенела ключами и погрозила пальцем в окно:
— Сиди, сиди, рыжий! Чего выставился? Стекло продавишь, настойчивый какой...
Левка прыгнул в палисадник, уцепился обеими руками за раму и прижался носом к окну:
— Мурлышка! Усатенький...
— Ухо, ухо, смотри! — взвизгивал Сережа.
Через минуту Левка торжественно шагал по улице.
Рыжий кот острыми когтями царапал ему шею. Сережа, весело подпрыгивая, говорил:
— Отделает он тебя здорово! Да ладно, терпи уж!
— Только б не упустить теперь, — пыхтел Левка.

* * *
Марья Павловна сняла с подоконника блюдце, вылила из него посиневшее молоко и, стоя посреди комнаты, прислушалась. Дверь широко распахнулась.
— Вот! — крикнул Левка, разжимая руки.
Рыжий пушистый ком сорвался с его груди и, взметнув хвостом, прыгнул на руки своей хозяйке. Блюдце с радостным звоном скользнуло на пол.
— Роднушка моя!.. Да как же это?..
Сережа шлепнул Левку по спине. Оба выкатились за дверь и с визгом упали в траву.
В буйной мальчишеской радости они тузили друг друга под бока:
— Нашелся-таки!.. Нашелся! Усатый-полосатый!


* * *

На зеленой аллее рассыпалась барабанная дробь. В белых панамках, с рюкзаками за спиной весело шагали пионеры. По боковым дорожкам, растроганные и умиленные, торопились за ними родители. Левка выбился из строя, подпрыгнул и замахал рукой Сереже.
— Смотри, кто стоит!
У зеленой калитки, заслонив от солнца глаза сухонькой ладонью, Марья Павловна искала кого-то в строю. Большой рыжий кот, вывернув наизнанку ухо, сидел на заборе.
— Марья Павловна! До свиданья!
Левка горячей щекой прижался к забору.
— Мурлышечка, до свиданья!
Сережа погладил кончик пушистого хвоста.

@темы: КОТовщина - литература о кошках

---

[Бродячий огонек]

Обои с кошками

скачать

@темы: КОТографии

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

Альбом «Кошечки»

[Бродячий огонек]

ссылка на альбом

@темы: КОТографии

---

[kassid]

Кот Федот
В доме у меня живет
Добродушный кот Федот.
У него усы льняные
И улыбка до ушей,
Очень любит отбивные
И не трогает мышей.
Раздает он мышкам пышки,
Приглашает на компот,
Поиграет в «кошки-мышки»,
Лапки им, смеясь, пожмет.
Добродушный мой Федот
Любит танго и фокстрот.
Кот живет и в ус не дует,
Обожает он детей,
С ними он поет, танцует,
У него полно затей!
А однажды ради шутки,
Попивая вкусный квас,
Он всего за три минутки
Сочинил «Кошачий вальс»!

***

Котята
У мурки семеро котят,
И все, конечно, есть хотят.
Все предусмотрено у киски –
Для всех котят готовы миски.
Три котика, четыре кошки,
В носочках рыжеватых ножки,
У всех длиннющие усы,
А на спине – три полосы.
Семь синих мисок с молоком
Стоят на коврике рядком.
А на второе есть у киски
С подливкой вкусные сосиски.
Котята в миски носом тычут,
А после сладко так мырлычут.
Обед был сытный у котят,
Теперь же спать они хотят.
Сейчас они угомонятся...
Пусть мышки им во сне приснятся!
В.Гудимов

@темы: КОТострофа - стихи о кошках

---

какова любовь)))

[human_taxidermist]