Найди кота

[a-s-k-a]

Уронили мишку на пол...
Кто же приложил тут лапу?

@темы: Найди кота!

---

[a-s-k-a]

Художник Светлана Разумова

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

Не съем, так хоть утащу

[a-s-k-a]

Художник Светлана Евгеньевна Дмитриева

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

львята пьют

[a-s-k-a]

большая гифка

@темы: КОТОгифки

---

Толстый и Тонкий

[a-s-k-a]

Многа буков про тёзок, подростковые комплексы и неуловимых котов

В Некрасовке жили – так уж получилось – Таня Логвинова и Таня Логинова. Они еще и учились в одном классе, и все их бесконечно путали.

Они постоянно обменивались то тетрадями, которые им неправильно раздали, то корреспонденцией, брошенной почтальоном не в тот ящик.

Многие даже из параллельного класса не осознавали, что у девушек разные фамилии, кто-то обеих называл Логиновыми, а кто-то – Логвиновыми, а знакомые более дальнего круга, например, по соцсетям, вообще считали их одним человеком, некоей Таней Л. из Некрасовки, которая просто часто, несколько раз на дню, меняет аватарки.

По Некрасовке, естественно, ходила шутка «Логвинова, перелогинься», а в более продвинутом лингвистическом варианте она звучала как «Логинова, перелогвинься».

Однажды Таня Логвинова сидела дома и грустила. У нее был насморк, и она поссорилась с парнем.

Под окном во дворе послышалось знакомое мяуканье. Это был бездомный, судя по всему, молодой кот, рыжий, худой. Иногда он приходил и просил еды.

Гладить себя не давал, и ел всегда быстро, давясь, можно сказать, жрал. Никогда при этом не расслаблялся – заглатывает корм, а сам весь как на пружинах, внимательно и недоверчиво смотрит на людей, готовый сорваться с места и убежать.

Таня Логвинова думала, что сможет его приручить и одомашнить – сейчас май, кот появился в Некрасовке теплым апрелем, а что с ним будет осенью? Целое лето на установление контакта с рыжим.

Таня Логвинова старалась ставить миску каждый раз немного ближе к дому, но это не помогало коту расслабиться, и они уже дошли до того патового момента, в который миска стояла на таком опасном с точки зрения кота расстоянии, что Логвиновой приходилось уходить куда-нибудь подальше, иначе кот просто не начинал есть: не подходил к еде, пока видел человека.

Итак, Таня Логвинова поставила миску с кормом и, грустно сморкаясь, ушла в дом.

Минут через пять она увидела в окно, что к ней идет, размахивая руками, в которых что-то несет, веселая Таня Логинова.

– Танька, привет! – сказала Логинова. – Я тебе тетрадь твою принесла по химии для лабораторок, а ты давай мою! И еще вот – пирожные!

Таня слабо заулыбалась и заметалась между чайником и полкой с тетрадками и учебниками. А Логинова продолжала:

– Какой у тебя котяра классный! Рыжий такой, толстый, вальяжный! Пожрал – и на бок! Я ему пузо почесала.

– Подожди… Толстый? Почесала? Пять минут назад он был тощий и зашуганный! Ни разу в жизни погладить себя не дал!

– Это у тебя во дворе? Рыжий? С белой манишкой?

– Во дворе. Рыжий. С белой манишкой.

– Интересно, чем ты его накормила, что он так разительно изменился за считанные минуты!

Таня Логвинова выглянула в окно. Кота уже не было, только пустая миска.

Девушки стали пить чай и обсуждать сначала школьные дела, потом парней.

Получалось, что в Логинову, по ее собственным оценкам, влюблены все поголовно. А Таню Логвинову игнорирует ее единственная любовь с первого класса – Юрочка.

Они вроде и встречаются… Но тип привязанности у него избегающий – Таня Логвинова это недавно выяснила, прочитав психологическую статью.

Вот Таня Логвинова болеет, второй день ее нет в школе, а Юрочка не заходит, не звонит…

Логинова вдруг вспомнила о каких-то делах, засобиралась и ушла.

Таня еще посидела в задумчивости, переваривая впечатления от разговора. Под окном послышалось мяуканье.

Таня Логвинова вышла во двор. Это был снова рыжий кот с белой манишкой. Худой, даже тощий. И мяв его был какой-то тревожный и отчаянный, голодный.

Логвинова поставила миску с кормом и снова была вынуждена скрыться из виду, потому что кот хотя и припал к земле, готовый словно камень, вылетевший из пращи, броситься к миске, но все-таки не решался сделать это определяющее движение и сверлил девушку янтарными глазищами.

Таня удалилась, думая о том, что вот, Логиновой этот кот показался упитанным и каким-то образом дал ей пузо почесать. Так же и все парни в нее влюблены...

Может, Логиновой это кажется всё? А на самом-то деле никто в нее не влюблен, и кот тощий? Но как же пузико почесать? Может, соврала?

Или настолько важна уверенность? Таня Логвинова боится кота напугать, вот он и боится ее. А Логинова подошла со своей уверенностью и почесала…

Таня Логвинова серьезно задумалась о пользе уверенности и тут увидела в окно, что к ней идет Юрик!

Ну, наконец-то!

Юрик принес конфеты. Извинился за свое поведение, сказал, что «боялся показаться навязчивым и по своему опыту знает, что в первые дни болезни ни с кем общаться не хочется». Предложил помочь сделать уроки.

Таня Логвинова снова бросилась к чайнику, а Юрочка сказал:

– Ты все-таки этого рыжего приручила! Молодец!

– Как приручила? Ты ему тоже пузико почесал?

– Да он сам о мои ноги терся! Я его погладил… – и Юрочка предъявил рыжую шерсть на черных джинсах.

Логвинова приуныла. Похоже, кот не доверял только ей.

– И как он тебе показался? Очень худой?

– Да я бы сказал, скорее, упитанный, сытый такой на вид…

Логвинова предположила, что кот кажется толстым сразу после еды. Ну а потом? За несколько часов резко теряет вес?

Ребята позанимались допоздна. Больше болтали, но и уроки делали. Наконец, Таня Логвинова проводила Юрика до калитки.

В кустах метнулась рыжая молния. Миска была пуста. Логвинова на всякий случай наполнила ее еще раз и пошла в дом...

Через некоторое время приехал с работы из Москвы дедушка Логвинов.

– Ну ты раскормила рыжего! Справный какой, аж лоснится! – с порога сказал он.

– Может, ты его и гладил?

– Конечно! Он еще в дом не заходит? Но уже на крыльце сидит!

Таня Логвинова бросилась к крыльцу. Там никого не было…

На следующий день Таня Логвинова пошла в поликлинику и по привычке очень внимательно посмотрела на медицинскую карту, лежащую перед врачом. Не зря. Это была карта Логиновой.

Карты в регистратуре поменяли, Таню Логвинову выписали, и по дороге домой она решила забежать к Логиновой, отдать ей визит, так сказать, и рассказать о перепутанных было картах.

В доме у Логиновой Таня Логвинова застала Юрочку. При этом Юрочка очень смутился и покраснел, а Логинова стала много и неестественно смеяться, хотя обычно смеялась много и вполне естественно.

Таня стала подозревать, что Юрочка тоже влюблен в Логинову, поэтому и не приходил, не звонил. И это она, Логинова, сказала ему прийти вчера.

Зачем? Чтобы отвести подозрения? Из жалости? Да, они жалеют ее, Таню Логвинову. И про кота врали из жалости. Как и дедушка? А шерсть на джинсах Юрика?

Вдруг мысль-воспоминание метнулась в мозгу, как кошка в кустах: Таня Логвинова осознала, что, заходя в дом Логиновой, видела во дворе кошачью миску, меж тем как Логиновская кошка, красавица невская маскарадная, на улицу никогда не ходит.

– А ты чего, Маркизу не дома кормишь? – резко спросила Таня Логвинова, когда Логинова вышла ее проводить.

– Маркизу – дома. Это тут бегает кот приблудный, тощий такой, ему во двор ставлю.

– Рыжий?

– Рыжий…

– Ты у меня не только парня, но и кота отбить хочешь?! – вырвалось у Тани Логвиновой.

– Ты чего! Твой кот лощеный, толстый, а этот ободранец какой-то. И какого ещё парня? Ты что?!

– Это мой кот ободранец! Нет никакого толстого кота! И Юрку ко мне больше не подсылай! Не нужна мне ваша жалость!

– Ты что, Логвинова? Никто к тебе никого не подсылает! И кот твой потолще любого домашнего будет!

Но Таня Логвинова не слушала. Она убежала домой, заблокировала тезку и Юрочку в телефоне и забанила в соцсетях.

В школу она на следующий день не пошла, сказала, что насморк не прошел до конца, и дедушка обещал написать записку.

Таня Логвинова не думала, что рыжий кот придет к ней еще когда-нибудь – конечно, он, как и Юрка, как и все вообще, предпочитает Логинову.

Но кот пришел дважды, утром и вечером.

Таня Логвинова плюнула на приручение и поставила миску далеко от двери. Но кот и теперь не ел, а ждал, когда Таня исчезнет с его янтарных глаз долой.

После школы приходили Логинова и Юрка, но Таня Логвинова не отперла им даже калитку – не на помойке же она себя нашла.

Вечером кот опять не стал есть при Тане...

А вскоре приехал с работы дедушка и произвел фурор: он вошел в дом с толстым рыжим котом на руках. Белая манишка, янтарные глаза. Сытый, наглый, мурчащий.

– Это не наш кот, дедушка!

– Как же не наш? Я его вчера на дворе у миски видел, и раньше тоже.

– Наш тощий, пуганый. Гладить не дается, на людях не ест.

– Ну… Поправился, раздобрел, привык… Я его уже не первый раз вижу. Узнаю его, а он меня.

– А тощего видел?

– Да он и был тощий, как тут появился. Но с тех пор отъелся же!

Таня Логвинова задумалась. Что, тощего кота видит она одна? Не сошла ли она с ума? Не является ли этот кот отражением ее ээээ… комплексов и низкой самооценки?

Таня попросила дедушку до утра не выпускать толстого кота на улицу. Завела ему миску и лоток в доме.

И стала ждать тощего рыжего кота. Он не появлялся сутки.

Дедушка с тревогой и вниманием всматривался в Таню, боясь думать о нехорошем.

На следующий день Таня Логвинова снова не пошла в школу. Она целенаправленно ждала тощего кота.

Дедушка пытался всучить внучке толстого: «Ты, дескать, посмотри, какой милый котик! Это же ты его раскормила, приручила, как и хотела. Ну погладь его теперь, почеши за ушком…»

Но Таня как-то решила для себя, что ее кот тощий и зашуганный, а на толстого смотрела, как на участника какого-то заговора против нее с тощим.

Было непонятно, как Логинова и Юрик участвуют в этом заговоре. Ну как? Юрик просто влюблен в Логинову. А тощий кот бегал по всему поселку, кормили его то тут, то там, и выбрал он Логинову…

Тощий кот не появлялся, Логинова и Юрка ходили после школы под окнами и звали, но Таня Логвинова не откликалась. Жирный кот орал в комнате дедушки, но Таня не хотела его видеть.

Дедушка с работы задержался…

А когда приехал с опозданием на полтора часа, вслед за ним пришел Юрик с розовой переноской, на которой было написано «Маркиза». В переноске истошно орали.

Но Таня Логвинова узнала этот дурной тревожный вой. Его издавал рыжий тощий!

Тонкий и толстый рыжие встретились в коридоре. Толстый бросился на тонкого с хозяйским воплем, а тонкий тут же забился под шкаф.

Дедушка остался наблюдать за котами, а молодые люди вышли во двор поговорить.

Юрик объяснил, что несколько дней назад к нему забежала Логинова и отругала за то, что не звонил и не заходил к Тане, велела срочно собраться и пойти.

На следующий день Логинова затащила Юрочку к себе домой после школы, чтобы рассказать, как надо ухаживать за Логвиновой. И когда Логвинова неожиданно зашла, они смутились – вдруг она догадается, что они обсуждают ее отношения!

А вышло еще хуже...

Про кота они вообще ничего не могли понять, пока с Логиновой не встретился на улице дедушка Логвинов и не спросил, не видела ли она тощего рыжего кота – дедушка надеялся, что кот существует не только в воображении внучки и опрашивал на предмет тощего всех знакомых.

Логинова призналась, кота выследили, а отнести его к Тане решили поручить Юрочке с целью примирения.

Таня тотчас разблокировала Логинову и пригласила в гости.

Так у Логвиновых появились сразу два кота. Толстый и тонкий.

Толстый явно доминировал в отношениях и гонял тонкого. И при этом они все-таки уживались на одной территории и их отношения скорее являлись дружбой.

Абсолютно одинаковые во всем, кроме толщины, коты, видимо, были братьями-подростками.Кормить их сразу стали в разных комнатах, потому что было очевидно, что толстяк объест тощего брата.

А утром коты показали свой коронный номер. Тонкий жалобно замяукал над пустой миской во дворе и не притронулся к ней, пока Таня с дедушкой не спрятались в доме.

Но теперь они подсматривали: спешно проглотив несколько кусков, тонкий заозирался и забегал вокруг миски, словно сам наелся и не хотел уступить еду никому, кроме толстого брата.

Так и вышло. Толстый явился доедать и тусить на виду у людей, а тощий исчез и явился только через несколько часов, вновь проголодавшись.

Так причудливо в отношения котов, названных Таней Тилли и Вилли, вплелась проблема Тощего Вилли с нервами и пищеварением.

Таниного Тощего Вилли вылечили, и он быстро догнал и обогнал в весе дедушкиного Толстого Тилли.

Котов не различал никто, кроме Тани и дедушки Логвиновых – но и они просто знали, у кого какого цвета ошейник.

Юрочка теперь заходил к Тане каждый день, а Логинова, окруженная поклонниками и друзьями, появлялась редко, разве только по делу – занести перепутанную тетрадку или брошенную в ее ящик корреспонденцию Логвиновых.
(С) Надежда Горлова
Источник

@темы: КОТографии, Реальные истории

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

Возможно, было, но пусть будет еще раз...

@темы: КОТетство - художественная котогалерея, Мастерская кота Матроскина

---

[a-s-k-a]

Художник Рина Зенюк

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

Художник Юлия Неприятель. "Все наелись"

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

[a-s-k-a]

(кликабельно)

Вот, вроде, на самОй картинке русским по белому написано: "Найди кота". Наверно, он там должен быть. Я не нашла. Может, вам повезет больше?

Вот картинка в бОльшем разрешении. Все равно кота не нашла. Может, его и нету там?

PS буду верить, что он сидит за поленницей... после того, как основательно поточил когти об эти бревна...

@темы: Найди кота!

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

Художник Рина Зенюк

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

Художник Рина Зенюк

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

Дарёна и Мурёна с дедом Кокованей. Иллюстрация к "Серебряному копытцу" Павла Бажова, художник Марина Успенская

+2

Читать сказку "Серебряное копытце".

Серебряное копытце

Жил в нашем заводе старик один, по прозвищу Кокованя.
Семьи у Коковани не осталось, он и придумал взять в дети сиротку. Спросил у соседей — не знают ли кого, а соседи и говорят:
— Недавно на Глинке осиротела семья Григория Потопаева. Старших-то девчонок приказчик велел в барскую рукодельню взять, а одну девчоночку по шестому году никому не надо. Вот ты и возьми её.
— Несподручно мне с девчонкой-то. Парнишечко бы лучше. Обучил бы его своему делу, пособника бы растить стал. А с девчонкой как? Чему я её учить-то стану?
Потом подумал-подумал и говорит:
— Знавал я Григорья, да и жену его тоже. Оба весёлые да ловкие были. Если девчоночка по родителям пойдёт, не тоскливо с ней в избе будет. Возьму её. Только пойдёт ли?
Соседи объясняют:
— Плохое житьё у неё. Приказчик избу Григорьеву отдал какому-то горюну и велел за это сиротку кормить, пока не подрастёт. А у того своя семья больше десятка. Сами не досыта едят. Вот хозяйка и взъедается на сиротку, попрекает её куском-то. Та хоть маленькая, а понимает. Обидно ей. Как не пойдёт от такого житья! Да и уговоришь, поди-ка.
— И то правда,— отвечает Кокованя. — Уговорю как-нибудь.

В праздничный день и пришёл он к тем людям, у кого сиротка жила. Видит — полна изба народу, больших и маленьких. У печки девчоночка сидит, а рядом с ней кошка бурая. Девчоночка маленькая, и кошка маленькая и до того худая да ободранная, что редко кто такую в избу пустит. Девчоночка эту кошку гладит, а она до того звонко мурлычет, что по всей избе слышно. Поглядел Кокованя на девчоночку и спрашивает:
— Это у вас Григорьева-то подарёнка?
Хозяйка отвечает:
— Она самая. Мало одной-то, так ещё кошку драную где-то подобрала. Отогнать не можем. Всех моих ребят перецарапала, да ещё корми её!
Кокованя и говорит:
— Неласковые, видно, твои ребята. У ней вон мурлычет.
Потом и спрашивает у сиротки:
— Ну как, подарёнушка, пойдёшь ко мне жить?
Девчоночка удивилась:
— Ты, дедо, как узнал, что меня Дарёнкой зовут?
— Да так, — отвечает,— само вышло. Не думал, не гадал, нечаянно попал.
— Ты хоть кто? — спрашивает девчоночка.
— Я, — говорит, — вроде охотника. Летом пески промываю, золото добываю, а зимой по лесам за козлом бегаю, да всё увидеть не могу.
— Застрелишь его?
— Нет, — отвечает Кокованя. — Простых козлов стреляю, а этого не стану. Мне посмотреть охота, в котором месте он правой передней ножкой топнет.
— Тебе на что это?
— А вот пойдёшь ко мне жить, так всё и расскажу.
Девчоночке любопытно стало про козла-то узнать. И то видит — старик весёлый да ласковый. Она и говорит:
— Пойду. Только ты эту кошку, Мурёнку, тоже возьми. Гляди, какая хорошая.
— Про это,— отвечает Кокованя,— что и говорить. Такую звонкую кошку не взять — дураком остаться. Вместо балалайки она у нас в избе будет.

Хозяйка слышит их разговор. Рада-радёхонька, что Кокованя сиротку к себе зовёт. Стала скорей Дарёнкины пожитки собирать. Боится, как бы старик не передумал. Кошка будто тоже понимает весь разговор. Трётся у ног-то да мурлычет: “Пр-равильно придумал. Пр-равильно”.

Вот и повёл Кокованя сиротку к себе жить. Сам большой да бородатый, а она махонькая, и носишко пуговкой. Идут по улице, и кошчонка ободранная за ними попрыгивает.

Так и стали жить вместе дед Кокованя, сиротка Дарёна да кошка Мурёнка. Жили-поживали, добра много не наживали, а на житьё не плакались, и у всякого дело было. Кокованя с утра на работу уходил, Дарёнка в избе прибирала, похлёбку да кашу варила, а кошка Мурёнка на охоту ходила — мышей ловила. К вечеру соберутся, и весело им.
Старик был мастер сказки сказывать. Дарёнка любила те сказки слушать, а кошка Мурёнка лежит да мурлычет:
“Пр-равильно говорит. Пр-равильно”.
Только после всякой сказки Дарёнка напомнит:
— Дедо, про козла-то скажи. Какой он?
Кокованя отговаривался сперва, потом и рассказал:
— Тот козёл особенный. У него на правой передней ноге серебряное копытце. В каком месте топнет этим копытцем, там и появится дорогой камень. Раз топнет — один камень, два топнет — два камня, а где ножкой бить станет — там груда дорогих камней.

Сказал это, да и не рад стал. С той поры у Дарёнки только и разговору что об этом козле.
— Дедо, а он большой?
Рассказал ей Кокованя, что ростом козёл не выше стола, ножки тоненькие, головка лёгонькая. А Дарёнка опять спрашивает:
— Дедо, а рожки у него есть?
— Рожки-то, — отвечает, — у него отменные. У простых козлов на две веточки, а у этого — на пять веток.
— Дедо, а он кого ест?
— Никого, — отвечает, — не ест. Травой да листом кормится. Ну, сено тоже зимой в стожках подъедает.
— Дедо, а шёрстка у него какая?
— Летом, — отвечает, — буренькая, как вот у Мурёнки нашей, а зимой серенькая.
Стал осенью Кокованя в лес собираться. Надо было ему поглядеть, в которой стороне козлов больше пасётся. Дарёнка и давай проситься:
— Возьми меня, дедо, с собой! Может, я хоть сдалека того козлика увижу.
Кокованя и объясняет ей:
— Сдалека-то его не разглядишь. У всех козлов осенью рожки есть. Не разберёшь, сколько на них веток. Зимой вот — дело другое. Простые козлы зимой безрогие ходят, а этот — Серебряное Копытце — всегда с рожками, хоть летом, хоть зимой. Тогда его сдалека признать можно.
Этим и отговорился. Осталась Дарёнка дома, а Кокованя в лес ушел.
Дней через пять воротился Кокованя домой, рассказывает Дарёнке:
— Ныне в Полдневской стороне много козлов пасётся. Туда и пойду зимой.
— А как же, — спрашивает Дарёнка, — зимой-то в лесу ночевать станешь?
— Там, — отвечает, — у меня зимний балаган у покосных ложков поставлен. Хороший балаган, с очагом, с окошечком. Хорошо там.
Дарёнка опять спрашивает:
— Дедо, а Серебряное Копытце в той же стороне пасётся?
— Кто его знает. Может, и он там.
Дарёнка тут и давай проситься:
— Возьми меня, дедо, с собой! Я в балагане сидеть буду. Может, Серебряное Копытце близко подойдёт — я и погляжу.
Старик сперва руками замахал:
— Что ты! Что ты! Статочное ли дело зимой по лесу маленькой девчонке ходить! На лыжах ведь надо, а ты не умеешь. Угрузнешь в снегу-то. Как я с тобой буду? Замёрзнешь ещё!
Только Дарёнка никак не отстаёт:
— Возьми, дедо! На лыжах-то я маленько умею. Кокованя отговаривал-отговаривал, потом и подумал про себя: “Сводить разве? Раз побывает — в другой не запросится”.
Вот он и говорит:
— Ладно, возьму. Только, чур, в лесу не реветь и домой до времени не проситься.

Как зима в полную силу вошла, стали они в лес собираться. Уложил Кокованя на ручные санки сухарей два мешка, припас охотничий и другое, что ему надо. Дарёнка тоже узелок себе навязала. Лоскуточков взяла кукле платье шить, ниток клубок, иголку да ещё верёвку. “Нельзя ли, — думает, — этой верёвкой Серебряное Копытце поймать?”

Жаль Дарёнке кошку свою оставлять, да что поделаешь! Гладит кошку-то на прощанье, разговаривает с ней:
— Мы, Мурёнка, с дедом в лес пойдём, а ты дома сиди, мышей лови. Как увидим Серебряное Копытце, так и воротимся. Я тебе тогда всё расскажу.
Кошка лукаво посматривает, а сама мурлычет: “Пр-ра-вильно придумала. Пр-равильно”.

Пошли Кокованя с Дарёнкой. Все соседи дивуются:
— Из ума выжил старик! Такую маленькую девчонку в лес зимой повёл!
Как стали Кокованя с Дарёнкой из заводу выходить, слышат — собачонки что-то сильно забеспокоились. Такой лай да визг подняли, будто зверя на улицах увидали. Оглянулись, — а это Мурёнка серединой улицы бежит, от собак отбивается. Мурёнка к той поре поправилась. Большая да здоровая стала. Собачонки к ней и подступиться не смеют.
Хотела Дарёнка кошку поймать да домой унести, только где тебе! Добежала Мурёнка до лесу, да и на сосну. Пойди поймай!
Покричала Дарёнка, но не могла кошку приманить. Что делать? Пошли дальше. Глядят — Мурёнка стороной бежит. Так и до балагана добралась.
Вот и стало их в балагане трое. Дарёнка хвалится:
— Веселее так-то.
Кокованя поддакивает:
— Известно, веселее.
А кошка Мурёнка свернулась клубочком у печки и звонко мурлычет: “Пр-равильно говоришь. Пр-равильно”.

Козлов в ту зиму много было. Это простых-то. Кокованя каждый день то одного, то двух к балагану притаскивал. Шкурок у них накопилось, козлиного мяса насолили — на ручных санках не увезти. Надо бы в завод за лошадью сходить, да как Дарёнку с кошкой в лесу оставить! А Дарёнка попривыкла в лесу-то. Сама говорит старику:
— Дедо, сходил бы ты в завод за лошадью. Надо ведь солонину домой перевезти. Кокованя даже удивился:
— Какая ты у меня разумница, Дарья Григорьевна! Как большая рассудила. Только забоишься, поди, одна-то.
— Чего, — отвечает, — бояться! Балаган у нас крепкий, волкам не добиться. И Мурёнка со мной. Не забоюсь. А ты поскорее ворочайся всё-таки!

Ушёл Кокованя. Осталась Дарёнка с Мурёнкой. Днём-то привычно было без Коковани сидеть, пока он козлов выслеживал… Как темнеть стало, запобаивалась. Только глядит — Мурёнка лежит спокойнёхонько. Дарёнка и повеселела. Села к окошечку, смотрит в сторону покосных ложков и видит — от лесу какой-то комочек катится. Как ближе подкатился, разглядела — это козёл бежит. Ножки тоненькие, головка лёгонькая, а на рожках по пяти веточек. Выбежала Дарёнка поглядеть, а никого нет. Подождала-подождала, воротилась в балаган, да и говорит:
— Видно, задремала я. Мне и показалось. Мурёнка мурлычет: “Пр-равильно говоришь. Пр-равильно”.
Легла Дарёнка рядом с кошкой да и уснула до утра.

Другой день прошёл. Не воротился Кокованя. Скучненько стало Дарёнке, а не плачет. Гладит Мурёнку да приговаривает:
— Не скучай, Мурёнушка! Завтра дедо непременно придёт.
Мурёнка свою песенку поёт: “Пр-равильно говоришь. Пр-равильно”.
Посидела опять Дарёнушка у окошка, полюбовалась на звёзды. Хотела спать ложиться — вдруг по стенке топоток прошёл. Испугалась Дарёнка, а топоток по другой стене, потом по той, где окошечко, потом — где дверка, а там и сверху запостукивало. Негромко, будто кто лёгонький да быстрый ходит.
Дарёнка и думает: “Не козёл ли тот, вчерашний, прибежал?”
И до того ей захотелось поглядеть, что и страх не держит. Отворила дверку, глядит, а козёл — тут, вовсе близко. Правую переднюю ножку поднял — вот топнет, а на ней серебряное копытце блестит, и рожки у козла о пяти ветках.
Дарёнка не знает, что ей делать, да и манит его, как домашнего:
— Ме-ка! Ме-ка!
Козёл на это как рассмеялся! Повернулся и побежал.
Пришла Дарёнушка в балаган, рассказывает Мурёнке:
— Поглядела я на Серебряное Копытце. И рожки видела и копытце видела. Не видела только, как тот козлик ножкой топает, дорогие камни выбивает. Другой раз, видно, покажет.
Мурёнка знай свою песенку поёт: “Пр-равильно говоришь. Пр-равильно”.

Третий день прошёл, а все Коковани нет. Вовсе затуманилась Дарёнка. Слёзки запокапывали. Хотела с Мурёнкой поговорить, а её нету. Тут вовсе испугалась Дарёнушка, из балагана выбежала кошку искать.
Ночь месячная, светлая, далеко видно. Глядит Дарёнка — кошка близко на покосном ложке сидит, а перед ней козёл. Стоит, ножку поднял, а на ней серебряное копытце блестит.
Мурёнка головой покачивает, и козёл тоже. Будто разговаривают. Потом стали по покосным ложкам бегать.
Бежит-бежит козёл, остановится и давай копытцем бить. Мурёнка подбежит, козёл дальше отскочит и опять копытцем бьёт. Долго они так-то по покосным ложкам бегали. Не видно их стало. Потом опять к самому балагану воротились.
Тут вспрыгнул козёл на крышу и давай по ней серебряным копытцем бить. Как искры, из-под ножки-то камешки посыпались. Красные, голубые, зелёные, бирюзовые — всякие.

К этой поре как раз Кокованя и вернулся. Узнать своего балагана не может. Весь он как ворох дорогих камней стал. Так и горит-переливается разными огнями. Наверху козёл стоит — и всё бьёт да бьёт серебряным копытцем, а камни сыплются да сыплются.
Вдруг Мурёнка скок туда же! Встала рядом с козлом, громко мяукнула, и ни Мурёнки, ни Серебряного Копытца не стало.
Кокованя сразу полшапки камней нагрёб, да Дарёнка запросила:
— Не тронь, дедо! Завтра днём ещё на это поглядим.
Кокованя и послушался. Только к утру-то снег большой выпал. Все камни и засыпало. Перегребали потом снег-то, да ничего не нашли. Ну, им и того хватило, сколько Кокованя в шапку нагрёб.

Всё бы хорошо, да Мурёнки жалко. Больше её так и не видали, да и Серебряное Копытце тоже не показался. Потешил раз — и будет.

А по тем покосным ложкам, где козёл скакал, люди камешки находить стали. Зелёненькие больше. Хризолитами называются. Видали?

@темы: КОТетство - художественная котогалерея, КОТовщина - художественная литература о кошках

---

[a-s-k-a]

Художник Алексей Савченко

@темы: КОТетство - художественная котогалерея

---

[a-s-k-a]

@темы: КОТографии

---

[a-s-k-a]

+1

@темы: КОТографии