Художественная литература о кошках

[kassid]

Проснувшись, Трой подумал, что спал лишь мгновение. Солнечный свет по-прежнему падал на бассейн. Окружающее не изменилось, только животные, кроме раненой кошки, исчезли. Когда Трой поднял голову, кошка, облизывая раненую лапу, замурлыкала. Трой покачал головой, еще не проснувшись окончательно.

Тут из сумрака показалась черная кошка, держа во рту тело какого-то животного. Не обращая внимания на Троя, она положила мертвого подземного жителя перед своим товарищем.

Мертвое существо было не менее кошмарно, чем хур-хур (комбинация множества лап, глаза на стебельках, многочисленных сегментов покрытого пластинами тела), но очевидно, для кошек оно было вполне съедобно, и они дружно пообедали.

Если земные кошки могли найти себе пищу даже в этом подземелье, то у Троя появилось еще одно доказательство о сути деятельности Кайгера.

Животные не нуждались в особой пище, которая так торжественно доставлялась владельцам в Тикиле.

- Хорошая охота? - спросил он у черной кошки.

- Хорошая, - согласилась она.

- Остальные тоже хорошо поохотились? - спросил Трой. Где в этих грибах охотятся животные, и кого они преследуют?

- Они едят, - кратко ответила кошка.

Трой встал, стряхивая крошки с одежды. Он не собирался дальше оставаться в этом подземелье.

- Есть ли выход? - спросил он у кошки и получил мысленный ответ.

Трой сел, разглядывая кошек. Раненая продолжала есть жадно, но аккуратно. И Трой был уверен, что она знает об обмене мыслями между ними.

Хоран не имел власти над пятью земными животными и знал это. По какой-то случайности он мог общаться с ними. Но в то же время он был уверен, что их общение с Кайгером было яснее и полнее, возможно, благодаря использованию вызывающего устройства, которое сжимали руки трупа.

Они сопровождали его в бегстве из Тикила, потому что это соответствовало их планам, поэтому же они привели его сюда. Но он знал, что они могут легко покинуть его, если только он не установит с ними более тесную связь. Положение изменилось: в Тикиле он командовал, потому что это был город людей, а здесь животные в нем больше не нуждались.

Неприятно было думать, что его смутные мечты о союзе человека с животными могут так и остаться мечтами. Он мог выпустить ястреба, тот испытает радость свободной охоты и все же вернется назад по его приказу.

Но у этих охотников есть собственная воля и разум, и если они вступят с ним в союз, то только по доброй воле. Древние отношения человека с животными нарушены.

Эти мысли помогли Трою лучше понять требование Зула об убийстве животных. Мало кто из людей может согласиться на сотрудничество с существами, которые всегда считались собственностью. Человек верит в свое превосходство.

Но Трой знал, что он не оставил бы животных в Тикиле и не уступил бы требованиям Зула. Почему? Сейчас ему придется отказаться от мысли, что он имеет дело с домашними животными, с игрушкой человека, который может владеть и приказывать. Но они не были людьми, чьи мысли и желания он мог себе представить.

Черная кошка кончила туалет и посмотрела на Хорана. Человек беспокойно заерзал под этим немигающим взглядом.

- Ты хочешь выйти?

- Да, - просто ответил Трой. С новой скромностью он готов был принять то, что дают животные.

- То место... не человеческое... не наше...

Трой кивнул.

- Да, людей... чего-то похожего на людей, но другое... еще до людей.

- Здесь опасность - старая опасность, - эта мысль была похожа на новый голос. Серо-голубая кошка кончила есть и смотрела на Троя, подняв здоровую лапу.

- Несколько лет назад тут случилось несчастье с людьми.

Обе кошки, казалось, обдумывали это. Они обменивались мыслями, которые были недоступны Трою.

- Ты не такой, как другие, - это черная кошка. Трой обнаружил, что может отличать мысли одной кошки от другой. Животные все более становились для него личностями.

- Нет.

- Мало людей знают нашу речь... да и те используют прибор. Но ты самого начала разговаривал с нами без него. Ты особый тип человека, - это серо-голубая.

- Не знаю. Вы не можете говорить со всеми?

- Да. Мы говорили с большим человеком, потому что у него был прибор.

С тобой мы не собирались говорить, но ты услышал. И тебе мы не должны подчиняться.

"Должны подчиняться". Неужели они должны подчиняться каким-то людям и "разговаривать" с ними?

- Да, - согласился Трой. - Я не знаю, почему слышу ваш разговор, но я его слышу.

- Теперь, когда большой человек умер, за нами охотятся.

- Да.

- Так нам было сказано. За нами будут охотиться, если мы попытаемся освободиться.

- Мы свободны, - прервала черная. - И мы можем оставить тебя, человек, и ты нас не найдешь, если только мы не захотим.

- Верно.

Снова пауза, немигающие взгляды. Черная кошка подошла к нему, задрав хвост. Села на задние лапы. Хоран протянул руку и почувствовал быстрое прикосновение язычка.

- Выход есть.

Кошка повернула голову к грибному городу. Она смотрела туда, как только что на Троя. И человек не удивился, когда из лабиринта появилась лисья голова, и пара лис в сопровождении кинкажу проследовали к нему. Они остановились возле Троя, и человек уловил обрывки бессловесного разговора.

- Не тот, кому нужно повиноваться... с нами охотится на тропе... даст нам ходить на свободе...

Черная кошка говорила от имени всех:

- Мы будем охотиться вместе с тобой, человек. Но мы свободны.

- Вы свободны. Я иду по своей тропе и не заставляю вас идти со мной...

Он стал выражаться как можно яснее, сказав, что он принимает их союз и их условия.

- Выход... - кошка повернулась к остальным. Лисы напились воды и убежали. А кинкажу болтал передними лапами в воде... Трой дал ему сухой бисквит, и тот шумно стал его есть. Потом направился вдоль стены пещеры.

- Мы пойдем туда, - кошка повернулась от бассейна вправо, туда, где лежала полоска чистой земли между грибным городом и стеной пещеры.

Трой вымыл два контейнера из-под пищи и наполнил их водой. Обе кошки медленно пили. Потом Трой подобрал раненую, которая устроилась у него на согнутой руке. Черная пошла вперед.

А.Нортон "Кошачьим взглядом"

@темы: КОТовщина - литература о кошках

---

[Бродячий огонек]

Кот Рыжик в полном смятении метался по сугробам, отмораживая свою любвеобильность, и кричал:
- Ну и где? Где, я спрашиваю, весна? Ну что за страна, а? Где девчонки, подснежники, щебетанье птиц? Хоть ворробьев чириканье, где?!
А люди слушали кошачий крик, улыбались и думали:
- Ишь как орет. Весну чует, котов не проведешь.

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор

---

[Эрл Грей]

Рассказ животновода.

Если вы ненароком полюбили кота, вовсе необязательно на нём жениться. Раньше я избегал с котами отношений, потому что не знал про такой кошачий плюс. И дома разводил только два биологических вида: жену-человека и некрупных мух. А если встречался глазами с котом, сразу думал про блох и оборванные занавески. Потому что мужчина, поклявшийся не быть котовладельцем, должен быть твёрд. Иначе он малахольный идиот.

Другое дело ангелы. Не разводить ангелов я не обещал. И это как раз был ангел в образе кошачьего ребёночка. Конечно, из скромности он притворялся котиком, но меня не проведёшь. Я сквозь шерсть и когти различаю всех, кто суть смирение и добродетель и в быту пахнет белыми нарциссами. Он сидел на лестнице у двери и вежливо поздоровался.

- Смотри, кто к нам пришёл – сказал я Люсе.
Люся знает про мою твёрдость, она подумала так: я рад случайному котёнку, потому что надеюсь им поужинать. И стала защищать животного с наивной женской хитростью.
- Давай, говорит, пусть он сегодня останется, а завтра мы повесим объявление в подъезде, вдруг это соседский. Может, расстроились люди и ужинать без него не садятся.

Я предложил временно присвоить коту какое-нибуть имя, незатейливое и приятное, например, Певица Женя Отрадная. Сокращённо ПЖО. Это очень воспитанная певица, но вряд ли мне разрешат принести её в дом, саму. Люся не хочет заводить певиц без родословной. Они-де блохастые, всюду гадят и лазят по столам. И катаются на занавесках. Поэтому кота назвали Пётр Ильич Чайковский, очень логично, по-моему.

В четыре утра Пётр Ильич выкопал в паркете ямку и в доме запахло моей нетвёрдостью. Я весело спрыгнул с дивана и на четвереньках пошёл искать. Искал-искал, искал-искал, - нету. Запах есть, а нетвёрдости нет.
Опять искал-искал, думаю, всё, надо звать кота и начинать душить-душить, пусть признаётся. А оказалось, он всё собрал, отнёс в ящик с песком и похоронил. То есть и правда ангел.

На следующий день мне придумалось оставить сантехнику и уйти в великие русские писатели. Только я не знал что сначала отрастить, бороду или парадигму русской духовности. Поскольку холода ушли, а бедные, одинокие без кота соседи остались, я начал с парадигмы.

И сел писать:

«Объявление.

Нашёлся котёнок. Цвет - леопардовый металлик. Ласковый, сзади небольшие бархатные яйца детского размера. Отзывается на именя Кузя, Тобик, Лена, Петя и Кудавыделипульт. Смешной, ночью кусает всех за пальцы ног. Кушает хорошо, на горшок сходил три раза, по нужде и просто так, из интереса. Умный, как Фейхтвангер.
Если это ваш котёнок и вам небезразлична его судьба, припишите здесь коммент и я раз в неделю стану вывешивать интересные истории про его личностный рост.»

Меня теперь вот что беспокоит, если человеческий самец (38 лет, 85 кг, лысый) приносит с улицы котёночка, он ещё мужчина или сразу малахольный идиёт?

pesen-net.livejournal.com/23341.html

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор

---

Видео

[Бродячий огонек]

Нет, он еще и разговаривает! )) Мало-мало-мало! )))

@темы: КОТтразведка - кошачье видео

---

Видео

[Бродячий огонек]

@темы: КОТтразведка - кошачье видео

---

Видео

[Бродячий огонек]

@темы: КОТтразведка - кошачье видео

---

Художественная литература о кошках

[kassid]

ДЕНЬ КОТОВ

Дело близилось к сентябрю. Грачи ещё не улетели, но намыливались. Они собирались стаями и с радостью грабили сады тружеников-дачников, освобождая их от вишни и сливы. Большой, огромной стаей мух носились по пейзажам скворцы.
Кот Матроскин вдруг ни с того ни с сего сказал:
— Так дело не пойдёт. День учителей есть. День шахтёров есть. Даже День птиц есть. А Дня котов нет. Будем это положение исправлять.
— А как? — спросил пёс Шарик.
— А так. Выберем какой-нибудь день получше и назовём его «День котов». В этот день все будут поздравлять котов и дарить им подарки.
— Пойдём советоваться к профессору Сёмину, — сказал дядя Фёдор.

— В принципе мы можем провести такое мероприятие, — сказал профессор. — Только я думаю, нас не поддержат на всероссийском уровне.
— А мне не надо, чтобы на всероссийском уровне, мне хватит и всепростоквашинского,— сказал Матроскин. -- Ведь главные подарочники живут здесь.
— Это кто главные подарочники? — спросил Шарик.
— Как кто? — ответил Матроскин. — Ты и дядя Фёдор. И папа и мама. И профессор Сёмин.
— А почтальон Печкин? — спросил Шарик.
— Какой же он подарочник! Он — получалочник. Он пять подарков возьмёт и только один подарит.
— Я, наверное, тоже получалочник, — сказал Шарик. — Я больше люблю подарки получать, чем дарить.

— Я, наверное, подарочник, — сказал профессор Сёмин. — Я больше дарить люблю. Подарочникам легче живётся. Когда я дарю человеку подарок, например будильник, я сам радуюсь и он тоже радуется. Две радости получается.
— Мне кажется, что одна, — возразил Шарик. — Какой же человек будильнику радоваться станет. От будильника одни неприятности.
— А что будет в этот день, кроме подарков? — спросил дядя Фёдор.— Для птиц скворечники строят, а для котов что?
— В этот день для котов и кошек люди будут блюдечки с молоком выставлять на крыльцо, — сказал Матроскин. — Музыку будут передавать по радио кошачью.

— Это какая такая кошачья музыка? — спросил Шарик.
— А вот такая: МАУУУУ-УУУУУ-ЙЯЯЯЯ-УАУАУАУА-УАУА!
— Жуть какая-то, — сказал Шарик.
— Это для вас жуть, — поправил его профессор Сёмин. — А если перевести с кошачьего на русский, получается: «Выхожу один я на дорогу. Сквозь туман кремнистый путь блестит». Очень даже красивая музыка.
— Ну, и какие будут наши действия? — спросил дядя Фёдор. — Получается, что это что-то вроде запасного дня рождения.
— Нет, — сказал Матроскин. — Это большое государственное дело. Масштаб другой. И отмечать этот день надо по-государственному: с музыкой, с демонстрациями. С администрацией на трибуне.

— У нас администрации в деревне всего-то двое, — сказал дядя Фёдор, — почтальон Печкин и инспектор Люськин. И всё.
— Ещё сторож Шуряйка с лесопилки, — нэпомнил Шарик.
— Вот пусть они и стоят на трибуне, — предложил кот.
— Кто же тогда в колоннах пойдёт с плакатами? — спросил профессор Сёмин.
— Все мы и пойдём, — сказал дядя Фёдор.
— А мне куда же? — спросил кот Матроскин.
— Ты сначала на трибуне постоишь в честь праздника, а потом в колонне пройдёшься с нами, — предложил Шарик.
Решили День котов двадцать девятого августа отмечать. И стали к этому светлому празднику готовиться. Трибуной назначили крыльцо почты почтальона Печкина.

Профессор Сёмин напечатал на компьютере большие буквы «К», «А», «Ж», «Д», и так далее. Одна буква помещалась как раз на одной странице А-4. А когда их вместе склеили, получился очень длинный лозунг. Его на всю крышу хватило:
КАЖДЫЙ КОТ - ПОДАРОК ЛЮДЯМ!

Все вышли на праздник нарядные и красивые. На крыльцо взошли представители администрации — почтальон Печкин и сторож Шуряйка с лесопилки. Вышел кот Матроскин в матросском воротнике. Но украшением трибуны был, безусловно, инспектор Люськин в парадной милицейской форме. Он пришёл на почту перевод получить. Но Печкин был занят праздником и велел ему подождать.

Они стояли и приветственно махали руками колонне демонстрантов.
Колонна торжественно прошла мимо трибуны, выкрикивая лозунги: «Да здравствует всемирный День котов!», «Привет выдающемуся коту Матроскину!», «Люськин, когда техосмотр проведёшь?».
Когда колонна прошла мимо трибун, она развернулась и пошла в обратную сторону. Кот Матроскин быстро сбежал с крыльца и влился в ряды демонстрантов.
Теперь уже он вместе со всеми шёл мимо трибун и махал своим портретом. И снова из колонн демонстрантов слышались лозунги: «Коты всех стран, соединяйтесь!», «Чем больше котов, тем больше коров», «Кот Матроскин — это звучит гордо!», «Люськин, когда проведёшь техосмотр?».

После этого колонна демонстрантов гордым маршем дошла до дома дяди Фёдора, где уже был накрыт стол. Администрация осталась на крыльце, и получилось как-то неудобно, было неловко перед ними.
С другой стороны, внутри дома дяди Фёдора места всем не находилось. Больно много было администрации — целых три человека.
Всё же дядя Фёдор нашёл выход. Они с Матроскиным вынесли во двор все столы, все табуретки, всё угощение, а Шарик сбегал на почту и всю администрацию позвал. И День котов отмечали все вместе.
Веселье во дворе дяди Фёдора было очень весёлое. Почтальон Печкин даже принёс гармошку и стал петь.

Песни у него были народные, но не очень неприличные:
— С неба звёздочка упала
Милому в тарелочку.
Мне моей старухи мало —
Подавайте девочку.
С этого момента Шарик, который больше всех посмеивался над Матроскиным, тоже стал думать, а не устроить ли ближе к зиме, когда совсем грустно станет, День собак.
И профессор Сёмин начал подумывать:
— А что, День профессоров — это тоже звучит неплохо.
И хорошо бы профессорам тоже ставили мисочки с молоком на полу у входа.
Э.Успенский "Новая жизнь в Простоквашино"

@темы: КОТовщина - литература о кошках

---

[ЗверЮга.Ру]

еще фото:
тут кошки zveryuga.ru/index.php?page=ph_rep&report_id=23

@темы: КОТографии

---

[Бродячий огонек]

Гостья

В детский сад пришла чужая кошка,
В сильный дождь откуда-то пришла,
Постучалась лапкою в окошко,
На карниз уселась и ждала.

По стеклу сбегали быстро капли
На худое кошкино лицо,
Лапки серые в воде обмякли...
Мы открыли двери на крыльцо.

Все гурьбой мы бросились к окошку –
Сыпал дождь на головы с берез!
Первый я схватил чужую кошку,
Поднял вверх и в комнату принес.

Мы налили в блюдечко какао.
Накрошили сладкий пирожок...
Гостья выпила, сказала: «Мяу!»
По кошачьи значит: «Хорошо!»
В.Осеева

@темы: КОТострофа - стихи о кошках

---

Художественная литература о кошках

[kassid]

Андрей Белянин
Рыжий и Полосатый


ГЛАВА ПЕРВАЯ

В старинном родовом замке, на правом берегу Розового озера, царило бурное оживление. Дело в том, что два часа назад у супруги владельца замка, пани Коржиковой, родилось трое котят. Две девочки-кошечки и один чудный рыженький котенок — сын. Отец семейства, пан Коржик, был очень представительным рыжим котом с седеющими усами и моноклем в глазу. Он весьма обрадовался рождению сына, ибо дочерей мама приносила уже трижды. Старших удалось выдать замуж, те, кто помладше, учились в различных пансионатах, а самые маленькие воспитывались пока дома. По выражению пана Коржика — дочерей у него было как собак нерезаных! Так что, я думаю, понятно, почему в честь рождения Коржика-младшего дом был взбаламучен с подвалов до чердака. Готовился торжественный обед, прибывали приглашенные и незваные гости. Многочисленные родственники уже спешили с подарками. Даже от Его Королевского Величества прибыл специальный гонец с поздравительной депешей.

За всей этой суетой папа Коржик едва выкроил время, чтобы посоветоваться с женой относительно имени сына. Впрочем, для него самого этот вопрос был давно ясен.
— Дорогая, — начал он, указывая лапой на длинный ряд старинных портретов своих достойных предков, — я уверен, что ты не будешь против, если мы дадим малышу самое прекрасное и звучное имя, которое лучшим образом отражало бы его знатность и напоминало о достославных деяниях его дедушек, прадедушек, дядей, двоюродных братьев и прочих родственников.

— Нет, только не это! — раздраженно отмахнулась лапкой мама Коржикова. — Уж я-то знаю твои причуды. Ты опять хочешь уговорить меня дать ребенку имя из двадцати слов? Все наши дочери мучаются от этого. Подумать только, милой крошке Люси досталось та-а-акое имя! Его ведь ни муж, ни родные, ни даже ты сам не можешь выговорить полностью — Люсия дель Ляпсусова Рольгардина энд Мяуплюх дробь эс в квадрате Бельвельгерская Коржикова!!! И, учитывая знатность рода, она не откликалась ни на какое сокращение. Нет! Довольно! Мой сын будет иметь короткое и выразительное имя.

— Позвольте! — запротестовал папа. — Но он ведь и мой сын! Я не допущу, чтобы мой единственный мальчик носил короткое, бесхвостое имя! Его предки…
— А я тебе говорю, что у него будет одно имя. И лучше не выводи меня из себя! — с непередаваемой опасной мягкостью прошипела пани Коржикова.
Пан Коржик вообще-то был храбрым котом на поле брани, но вступать в скандалы с любимой супругой почему-то не решался. Он тихонько ретировался к двери и миролюбиво улыбнулся:
— Ну что ты так волнуешься, милочка? Конечно, мы назовем его так, как ты скажешь. Я просто уточнил некоторые детали… Все в порядке, отдыхай, моя лапушка, я не буду тебя беспокоить.

Когда папа Коржик ушел, мама-Коржикова поворчала еще с минуту и, повернув к себе сонного котенка, тихо мурлыкнула:
— Мой сладкий малыш, я назову тебя просто Рыжий. Это будет легкое, веселое имя. Спи спокойно. А эти бредовые идеи твоего папочки…
Почти в то же время пан Коржик сидел у нотариуса — и в книге рождения, смерти, брака и других гражданских актов появилась новая запись: “Родился сын Виллибальд Кнопс Мур-Мяу Гауфт Ка-14 Пухтилинский Коржик-младший.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вечером того же дня на левом берегу Розового озера, в крепком приземистом домике, чем-то напоминавшем кургузый фрегат без бушприта, также произошло знаменательное событие. У отставного адмирала королевского флота, одноглазого кота Румпеля, тоже родился сын. Пани Румпелева была уже кошкой в летах, и поэтому малыш родился один, без братьев и сестер. То есть, конечно, старшие братья и сестры у него были, но они давно выросли и покинули дом.

Пан Румпель находился в отставке, его прошлые заслуги забывались, друзей было немного, родственников не было вообще. Или, вернее, почти не было. Или, что еще вернее, они были, но из-за давней ссоры все отношения меж ними и паном Румпелем были порваны. В память о своих былых подвигах адмирал хотел назвать сына громким именем — Гроза Полосатых Корсаров. Подумав, он решил, что это слишком претенциозно, и сократил до более выразительного и лаконичного — Гроза Полосатых. Поразмыслив еще, он пришел к выводу, что, пожалуй, имя Гроза — женского рода и мало подходит для мальчика. Решив к тому же, что его сын наверняка свяжет свою судьбу с королевским флотом, он окрестил котенка простым и очень морским именем — Полосатый.

Таким образом, в книге нотариуса появилось два новых имени: Рыжий (ибо пани Коржикова все же устроила скандал мужу) и Полосатый.
Оба малыша росли как на дрожжах, хотя и в совершенно разных условиях. Виллибальд Коржик получал разностороннее гуманитарно-физическое воспитание, приличествующее котенку из высокой семьи. В частности, он был неподражаем в сложной игре “Бантик на веревочке”, сносно пел романсы о любви на крыше и умел восхитительно улыбаться любой дворовой кошке, не теряя при этом достоинства дворянина. В общем, он был добрый и храбрый котенок, единственным слабым местом которого была любовь ко всему романтическому.

Но если воспитанием Рыжего занимались гувернантки и приглашенные учителя, то за воспитание Полосатого взялся сам адмирал. Полосатый спал в гамаке, гулял в любую погоду, лихо расправлялся с рыбой, пел пиратские песни, мог перечислить достоинства любого судна и неплохо владел основами английского бокса. Это был крепкий, практичный котенок, готовый к любым ударам судьбы и сам умеющий наносить ей удары. Два героя никогда не встречались, так как жили на разных берегах Розового озера. Длительные прогулки по побережью и в лесу были запрещены Рыжему, а Полосатый пока просто не доходил до окрестностей замка.

Надо отметить, что гуляния эти были довольно рискованными. В лесах попадались шайки бродячих собак — рейнджеров, а на побережье шныряли бездомные коты, изображавшие попрошаек, но на деле мало чем отличавшиеся от разбойников.

Скачать:
"Рыжий и Полосатый"
"Возвращение Рыжего и Полосатого"

@темы: КОТовщина - литература о кошках

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

[kassid]

@темы: КОТографии

---

Художественная литература о кошках

[kassid]

В.Иванова "Кузька, Ромка и другие"


Как в доме появился котенок Кузька, или кто кого купил

Котёнок Кузька купил себе родителей на Птичьем рынке за пять рублей. Целых два дня он вместе с другими котятами сидел в большой корзине и внимательно рассматривал подходивших людей. Много раз за эти два дня Кузька, оглядев человека, вздыхал: «Опять не то!» Он зарывался поглубже в пушистую кучку своих братьев и сестёр и там, на самом дне корзины, грустно размышлял: «До чего же трудно найти хороших родителей!»

И только на третий день Кузьке повезло. Он увидел маму и папу. Они ему так понравились, что он быстро вскарабкался наверх, и... через минуту покупка за пять рублей состоялась.
Кузька тут же перебрался из холодной корзины к папе за пазуху и укутался в шарф. Он заснул и проспал всю дорогу. А проснулся уже дома, на руках у папы. Первое, что он услышал, были слова:
— Саша! Мы с мамой поздравляем тебя с днём рождения и дарим котёнка Кузьку! Вот он!

Кузька увидел стриженого смеющегося мальчика, про которого папа сказал:
— Кузька! Это твой брат Сашка!
— Ой! — обрадовалась девочка, Сашкина сестра Настя. — Значит, я — Кузькина сестра!
— А папа — Кузькин папа! — подумав, сказал Сашка.
— А мама — Кузькина мама! — хором закричали все.
Потом Кузьке показали попугайчика.
— Это твой друг! Его зовут Ромкой.

Котёнок, удивлённо раскрыв зелёные глазки, внимательно смотрел на своих новых родственников. «Ой, сколько же я накупил за пять рублей! — радовался он. — И брата, и сестру, и друга. Это хорошо! Играть будет весело! Только бы молоко у меня из миски не лакали!»
А про Ромку он подумал: «Друг всё-таки странный. Лапы только две, и усов совсем нет. И ушей нет! И шерсть зелёная какая-то... И домик у него маленький. Как же я к нему играть залезу?»
Про маму и папу Кузька уже знал, что они добрые, ласковые, не царапаются и не кусаются.

— Ну вот! — сказала детям мама. — Теперь у вас есть о ком заботиться!
Дети тут же схватили Кузьку и начали о нём заботиться.
Настя надела на котёнка куклину юбку и уложила в кукольную кроватку. А Сашка выхватил оттуда котёнка, нацепил на него ошейник и повёл дом сторожить. А Настя отняла котёнка и завернула его в пелёнку. А Сашка схватил подушку и стукнул Настю по голове. А Настя, уронив пелёнку с котёнком, запустила в Сашку кубиком. А котёнок выбрался из пелёнки и, как был в кукольной юбочке, чепчике и ошейнике, убежал спасаться к маме на кухню.
— Ох, — сказали мама и папа, увидев Кузьку.

Котёнок побыстрее вылакал молоко, чтоб Насте с Сашкой не досталось, запрыгнул к маме на колени и заснул. Во сне он ворочался и вздрагивал, потому что приснилось ему, будто бы он не маленький котёнок Кузька, а огромный котище Кузище. Среди ночи он подкрадывается к детским кроваткам, хватает Сашку, надевает на него кукольную одежду, сажает в кукольную коляску и втыкает ему в рот соску. Потом выпускает из клетки попугая, надевает на него ошейник и говорит жутким голосом: «А ну, марш дом сторожить!» А Настю запихивает в Ромкину клетку и злорадно рычит: «Живи теперь тут! А подушку с одеялом всё равно не дам, сколько не пищи!»
«Хороший сон! — подумал Кузька, просыпаясь. — Жалко, короткий очень!»
А Сашка, помирившись с Настей, сказал: — Спасибо! Кузька — это здорово! Хотя лучше бы, конечно, он был щенок. Ну, ничего. Я его как собаку воспитывать буду. И на охоту водить стану, и воров ловить научу!

***

О чем думает Кузька, когда остается один

Эх, — подумал Кузька, развалившись на кухонном столе, — и до чего же родители у меня недогадливые! Никак не поймут, что нормальному коту скучно весь день одному. Ешь да спи — вот и все развлечения. Ну, хоть бы мышей завели, что ли! Или лучше крыс. Серых! Нет, чёрных!» Кузька мечтательно зевнул.
«А что? — продолжал размышлять он. — Вот у Васьки бабушка целых две норы мышиных завела. Лови не хочу! Везёт же некоторым!»

Кот вздохнул и повернулся на другой бок.
«И что это меня, — думал он, — родители всё со стола гоняют? Такое удобное место! Чисто, прохладно. А родители придут, меня сгонят, миски с едой на стол понаставят. Зачем? На столе лежать надо, а есть-то можно и на полу. Вот сколько места! И стулья не нужны!»
Кот соскочил со стола и подошёл к своей миске.
«Ваську-то, — подумал он, — каждый день рыбой кормят! А у меня что? — Он наклонился к миске и понюхал её. — Ну вот! Опять борщ! И всегда так! Утром — каша, в обед — борщ, вечером — молоко... Надоело!»

Кузька неохотно лизнул, потом ещё, ещё, потом принялся лакать, и миска быстро опустела.
«А вообще-то, — решил он, вылизывая миску, — мама у меня ничего готовит. Вкусно. И добрая она. И халат у неё пушистый, и лапы ласковые». Кот блаженно улыбнулся, потом устроился поудобнее и начал умываться.
«Ну до чего же я хорош, а? — думал он, оглядывая себя. — Хвост пушистый, когти — о! Подлиннее маминых! А усы-то, усы! Куда там папе!» Кузька гордо выгнул спину и пошёл в комнату.

Там он увидел стоящий в углу веник.
С криком «мяау-у-у!» Кузька кинулся к венику, ударил его лапой, повалил, вскочил на него и принялся трепать. «Вот тебе! Вот тебе! Получай! Ага! Испугался! Так тебе и надо! Кто вчера меня по спине шлёпнул? А по хвосту?»
Растрепав веник, Кузька улёгся на ковёр.
«Здорово я его отделал! — думал он. — Пусть теперь попробует драться!»
Тут взгляд Кузькиных зелёных глаз упал на попугайчика, сидевшего в клетке. Кот сразу же вскочил. «Как это я про Ромку забыл? Пойду проверю, чем он занимается!»

Кузька обошёл клетку со всех сторон и попробовал просунуть лапу между прутьев. «Эх! — подумал он. — Ну кто ж такие клетки делает, что у котов лапы не пролезают?» Он посмотрел на Ромку и облизнулся. Потом уселся перед клеткой поудобнее и сказал:
— Мяу!
— Мяу! — ответил попугай.
«Молодец! — подумал кот. — В три дня мяукать выучился. Способный! Зря родители удивляются, что он по-человечески никак говорить не научится. О чём ему с ними говорить-то?»

— Мяу! — снова мяукнул попугайчик.
— Мяу? — переспросил кот и посмотрел в окно. Там под шторой билась муха.
Кот мгновенно замер, напружинилея и — оп! — повис на шторе. Раз! Раз! Муха попалась Кузьке в лапы.
Кот спрыгнул на ковёр и улёгся там. «Как я её, а? — подумал он. — Какой охотник во мне пропадает! И почему это родители мышей не заведут? Или крыс? Одни мухи только! Разве это добыча?»
Кот зевнул, свернулся колечком и закрыл глаза. Через минуту он спал.

@темы: КОТовщина - литература о кошках

---

райские врата!

[salamanka]

смотрительница вышла в мирскую жизнь развеяться маленько!

@темы: КОТографии

---

Видео

[Бродячий огонек]

Очень смешные кошки
Funny Animals and Christmas Music

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор, КОТтразведка - кошачье видео

---

Мультфильмы

[Бродячий огонек]

Продолжение мультфильма
Про кота


И еще забавные мультики
Sesame Street Hungry Cat Cartoon


Sesame Street - Cat chasing mouse

@темы: ПоКОТушки - кошачий юмор, КОТтразведка - кошачье видео

---

[Ванильный сырок]

Привет всем! Спасибо, что в вашем сообществе нашлось место и мне)

Флеш-мульт про очень милого котенка www.umora.ru/view.cgi?s=flash&id=11603968441312...

---

[Эрл Грей]

Котолицизм
Материал из Абсурдопедии.

Котолицизм или котоголизм (cat+holic, возможно кот+лицо) — неортодоксальное течение в христианстве, утверждающее, что Иисус Христос был котом (или человеком с лицом кота), в отличие, например, от преведославия, считающего Иисуса Христа медведом.
Догматы

Основной догмат католицизма выражен в символе веры:

Верую […] в Иисуса Христа, единосущного Бога-Сына […] и кота (лат. Felisque)

Преведославные иерархи не согласились принять слово felisque, и из-за этого произошёл раскол церквей.

Канонический котолицизм утверждает, что Иисус Христос - это единственный кот, который мог телепатически общаться с человечеством. Поэтому котолическая инквизиция в своё время сжигала чёрных котов, утверждавших, что понимают человеческую речь, а заодно и медведьм, чтобы не оставалось свидетелей Ad Maiorem Dei Gloriam. С точки зрения канонического котолицизма, книга Бена Дауна «Кот Давинчи» является абсолютной ересью, поэтому Бен Даун, его кот, и заодно и Леонардо да Винчи были преданы анафеме.
Эволюция котолицизма

Котолицизм претерпел раскол в XV веке, когда известный проповедник Мартин Лютер Кинг Конг подверг часть его догматов суровой критике. Например, он утверждал, что чёрные коты имеют право садиться в трамвай наряду с белыми. Так он дал начало новому направлению в религиозно-политической жизни, известному как «Протестантизм» или «Борьба за гражданские права». По свидетельству современников, Мартин Лютер Кинг был чёрным котом или, по крайней мере, считал себя таковым.
absurdopedia.wikia.com/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%82%...

---

Художественная литература о кошках

[kassid]

Отпуск на четыре часа

Солдату чаще всего приходилось воевать вдали от дома. Дом у него в горах на Кавказе, а он воюет в степях на Украине. Дом в степи, а он воюет в тундре, у холодного моря. Место, где воевать, никто сам себе не выбирал. Однако бывало, что солдат защищал или отбивал у врага свой родной город, свою родную деревню. В родных краях оказался и Василий Плотников. После того, как закончился бой и фашисты отступили, солдат попросил у командира разрешение — сходить в деревню Яблонцы. Там его дом. Там остались жена с маленькой дочкой и старенькая мама. До Яблонцев всего-то десяток километров.

— Хорошо, — сказал командир. — Даю вам, рядовой Плотников, отпуск на четыре часа. Возвращайтесь без опоздания. Сейчас одиннадцать, а в пятнадцать прибудут грузовики и повезут нас вдогонку за фашистами.
Товарищи Плотникова принесли свои продовольственные запасы — консервы, сухари, сахар. Всё сложили ему в вещевой мешок. Пусть угостит семью. Дары не велики, но ведь от всего сердца! Они немного завидовали Плотникову. Шутка ли — два года не видел родных, ничего не знал о семье, а теперь — скорое свидание. Правда, солдаты думали и о том, что жена Плотникова, и маленькая дочка, и старенькая мама могли погибнуть в фашистской неволе. Но печальные думы вслух не высказывали.

А Василий Плотников сам об этом думал. И поэтому радость его была тревожная. Он сказал товарищам только одно слово: «Спасибо!», надел на плечи лямки вещевого мешка, на шею повесил автомат и зашагал прямиком через поле, через лесок к Яблонцам.
Деревня Яблонцы была небольшая, но уж очень красивая. Она часто снилась солдату Плотникову.

Под высокими старыми ветлами, как под зелёным шатром, в прохладной тени стояли крепкие дома — с резными крылечками, с чистыми скамеечками перед окнами. За домами были огороды. И всё росло в этих огородах: жёлтая репа, красная морковь, тыквы, похожие на кожаные мячи, подсолнухи, похожие на латунные, начищенные до блеска тазы, в которых варят варенье. А за огородами стояли сады. Зрели в них яблоки — какие только пожелаешь! Сладко-кислые грушовки, сладкие, как мёд, терентьевки и самые лучшие на всём свете антоновские яблоки. Осенью, когда замачивали антоновку в бочонках, когда укладывали в ящики для зимнего хранения, перестилая слои ржаной соломой, всё в Яблонцах пахло яблоками. Ветер, пролетая над деревней, пропитывался этим запахом и разносил его далеко по округе. И люди — прохожие ли, проезжие, чей путь был в стороне от Яблонцев, — сворачивали с дороги, заходили, заезжали туда, наедались яблоками вдоволь, с собой захватывали. Щедрая была деревня, добрая. Как-то она теперь?

Василий Плотников торопился. Чем скорее дойдёт до деревни, тем больше времени будет на свидание с родными. Все тропки, все дорожки, все овражки и бугорки были известны ему с детства. И вот через час с небольшим увидел он с высокого места Яблонцы. Увидел. Остановился. Глядел.
Не было над Яблонцами зелёного шатра. Вместо него была растянута в небе чёрная изорванная паутина: листья на высоких ветлах сгорели, ветки тоже сгорели, а сучья обуглились, они-то и расчертили небо чёрной паутиной.

Сердце у солдата Василия Плотникова сжалось, заболело. Что было сил он побежал к деревне. Словно хотел чем-то помочь своим Яблонцам. А помочь ничем уже было нельзя. Стали Яблонцы пепелищем. Прокалённая земля была засыпана серой, как дорожная пыль, золой, усеяна головешками. Среди этого праха стояли закопчённые печи с высокими трубами. Непривычно и жутко было видеть кирпичные трубы такой высоты. Прежде-то их закрывали крыши, и никто их такими не видел. Печи казались живыми существами, какими-то огромными птицами, тянувшими длинные шеи в пустое небо. Птицы хотели взлететь в страшную минуту, но не успели и остались, окаменевшие, на месте.

Дом Василия Плотникова до пожара стоял в середине деревни. Солдат легко отыскал и узнал свою печку. Сквозь копоть просвечивала побелка. Он сам белил печку перед тем, как уйти на войну. Тогда же сделал много другой работы вокруг дома — чтобы жене, матери и дочке жилось полегче. «Где же они теперь? Что с ними стало?»
«Деревня погибла в огне, — рассуждал Василий Плотников. — Если бы её бомбили или обстреливали, непременно какие-то печи развалились бы, трубы обрушились бы...» И появилась у него надежда, что жители Яблонцев спаслись, ушли до пожара куда-нибудь в леса.

Он ходил по пепелищу, отыскивал железные остатки дома — дверные ручки, крючки, большие гвозди. Находил всё это, покрытое бурой окалиной, брал в руки, разглядывал — как бы спрашивал о судьбе хозяев. Ответа не было.
Плотников представил себе, как нагрянула в Яблонцы команда фашистов, особая команда. Они выскочили из грузовиков с канистрами бензина. Обливали бензином стены. А потом шёл фашист-факельщик. И поджигал дома — один за другим. С начала и до конца поджёг всю деревню. И в это же время, а может, чуть раньше или чуть позже, вражеский танк проехал по садам, ломая яблони, вминая их в землю...

Тысячи деревень уничтожили фашисты подобным образом при отступлении.
Солдат собрал грудкой кирпичи, сдул с них золу, сел. И так, сидя, не сняв вещевой мешок и автомат, думал горькую думу. Он не сразу почувствовал, что кто-то прикасается к голенищу сапога. Вернее, лёгкие толчки он чувствовал, но не обращал внимания, ведь вокруг ни живой души. А когда посмотрел на сапоги, увидел кошку — серую с белой грудкой, свою кошку Дунюшку.
— Дунюшка! Ты откуда тут, Дунюшка?
Он взял её под живот растопыренной пятернёй, посадил на колени и стал гладить.

Дунюшка прижалась поплотнее к хозяину, закрыла глаза, замурлыкала. Мурлыкала тихо, спокойно. Неторопливо повторяла на вдохе и выдохе однообразные звуки, словно горошинки перекатывала. И показалось Плотникову, что кошка знает, как трудно на войне людям, как тяжело у него на сердце. Знает она и о том, где жена солдата, дочка и мать. Они живы, укрылись в лесу от фашистов, а главная их печаль — не о сгоревшем доме, а о нём. Жив ли он, солдат Василий Плотников? Если жив, то и они проживут. Вот увидят, что нет фашистов, что Советская Армия прогнала их, и придут из леса в деревню. Выкопают на зиму землянку. Будут терпеливо ждать конца войны, возвращения солдат. Солдаты вернутся, построят всё новое. И сады посадят...

— Где же ты была, Дунюшка, когда Яблонцы горели? И как же сильно любишь ты свой дом, если не уходишь от него, сгоревшего?
Кошка слушала человеческий голос и всё вела свою песенку — не громче, не тише, не быстрее, не медленнее, словно уговаривала солдата не печалиться без меры.
...Время шло. Пора было возвращаться в часть. Солдат покрошил кошке в обломок глиняной миски хлебушка. Вещевой мешок с продуктами положил в печку и закрыл заслонкой. Потом горелым гвоздем выцарапал на печке: «Я живой. Дома вас не застал. Пишите. Полевая почта 35 769. В. Плотников».

Кошка доела хлеб. Подобрала еду до последней крошечки. Сидя у глиняного черепка, принялась умываться — лизала лапку розовым языком, лапкой тёрла мордочку. «Хорошая примета, — подумал солдат. — Это — к гостям. Кошка гостей замывает. А кто гости? Конечно, жена, дочка и мама — хозяйки сгоревшего дома». От такой мысли стало солдату полегче. И пришли другие мысли: как сядет он с товарищами в грузовик, как нагонят фашистов и начнут новый бой. Будет он стрелять из автомата, бросать гранаты, а если кончатся боеприпасы, убьёт фашиста простым кулаком...

— Ну, прощай, Дунюшка! Мне пора. Как бы без меня не уехали.
Кошка посмотрела в глаза хозяину. Встала. И, когда он зашагал по пепелищу, побежала рядом. Бежала довольно долго. Остановилась за обгоревшими ветлами, на зелёном бугорке. Оттуда провожала солдата взглядом. Солдат оборачивался, каждый раз видел на зелёном бугорке серый комочек с белым пятнышком.
...Войска, в которых был батальон Василия Плотникова, наступали очень хорошо, гнали и гнали фашистов. Письмо из дома он получил, когда от Яблонцев ушли на целые полтысячи километров.

А.Митяев

@темы: КОТовщина - литература о кошках